Александра - наказание Господне

Граф и Екатерина занялись тем временем воспоминаниями о прекрасных днях молодости. Саша сначала прислушивалась к их веселой болтовне, но, как ни старалась, не могла в нее вникнуть. Вести, услышанные от Екатерины, не давали ей покоя. Неприятная боль давила виски, сверлила затылок. Давний ее сон обернулся явью. Полина Дизендорф все-таки завладела князем, и не за горами тот день, когда она станет княгиней Адашевой.

Отец внезапно прервал разговор и посмотрел на приумолкшую дочь. Неужели ее так встревожил рассказ о тех далеких событиях? Она была еще малышкой, и немудрено, что не знала имени князя. Граф вспомнил, как потихоньку от дочери потешался над портретами «принца», которыми она изрисовала не один альбом и увешала свою комнату. Даже читать выучилась, чтобы самой разобрать надпись, сделанную князем на книге Вальтера Скотта «Айвенго». Волоцкий наморщил лоб, вспоминая, что же там такое написал юный Адашев. Ага, кажется, вспомнил! «Прекрасной молодой леди от ее верного рыцаря!» Интересно, а помнит ли девочка о подарке? Взглянув опять на ее погрустневшее лицо, он решил не напоминать. Детская любовь пришла и ушла, не стоит возвращаться в прошлое!..

Саша, однако, думала иначе... Всю ночь она вертелась с боку на бок. Теперь она поняла, почему ее так поразила их первая встреча в полутемном вестибюле. Немудрено, что он не обратил на нее никакого внимания. Для Кирилла Адашева она была одной из тех многих пустых барышень, глупых овечек, которые только и ждут, когда маменька подцепит выгодного жениха. Но именно он все эти годы был ее единственной мечтой. Светлой, но печальной мечтой о несбыточном счастье. Она совсем забыла его лицо и голос, но сердцем узнала сразу же, тем самым сердцем маленькой девочки, верившей в сказку, в которой прекрасный принц обязательно возвращается. Встреча с ним обещана доброй волшебницей, и никакие злые силы не помешают их свиданию и огромной любви.

Сказка сбылась лишь наполовину. Ее принц вернулся, но она, словно в дурмане, сделала все, чтобы расстаться с ним навсегда. И даже самые сильные чары не помогут ей обрести утерянную навсегда надежду.

Саша изо всех сил сдерживала слезы: Серафима все поймет, отец не заметит ее распухшего носа, но объясняться с Екатериной по поводу своих ночных рыданий ей не хотелось. Да и не надо гостье знать, что ее рассказ стал причиной плохого настроения хозяйки.

Теперь о Чернятине и речи нет! Нужно только выбрать момент и поговорить с ним начистоту. При всех его недостатках он лучше столичных повес. И потому обижать его не следует, а лишь постараться убедить, что они не будут счастливы и еще не поздно посвататься к Вареньке Симеоновой или дочери самого Телятьева Наташе. Милые барышни с хорошим приданым. Саша представила реакцию Петра Чернятина и недовольно поморщилась. Ничего не поделаешь, этот неприятный разговор неизбежен, не тешить же соседа напрасными надеждами?

За окном окончательно рассвело, Саша, взяв колокольчик с туалетного столика, позвонила. Серафима тут же просунула голову в дверь:

– Чего изволите, барышня? Будем одеваться?

– Сначала принеси мне кофе, только без сливок, и вели Рустаму приготовить Огонька. Хочу прокатиться верхом. Голова прямо раскалывается!

– То-то я смотрю, на вас лица нет! Небось опять не спали? Стоит ли он того, чтобы так по нему убиваться?

Хозяйка, задумчиво посмотрев на нее, тихо проговорила:

– Да, моя дорогая, стоит, только напрасно все это. Не сегодня завтра он на баронессе женится.

– Эту новость вам сорока на хвосте принесла?

Пришлось Саше пересказывать горничной вчерашний разговор.

Выслушав хозяйку, Серафима вдруг заявила:

– Пойду-ка я скажу Рустаму, чтобы и мне лошадь приготовил. Сдается мне, барышня, надо вас на свежем воздухе уму-разуму поучить, раз до простых вещей никак не додумаетесь.

15

Вся следующая неделя была занята сборами Саши. Неожиданное решение дочери погостить у тетки в Петербурге до весны обрадовало и огорчило графа. Чувство вины, что Саша тратит свою молодость на дела, которыми должен заниматься он, не покидало его с момента возвращения в имение. Но отказаться от книги значило похоронить его наблюдения, открытия, эксперименты – весь опыт, накопленный им за более чем двадцатилетние скитания по свету. Но стоил ли он тех огромных жертв, что приносятся в угоду смутным пока результатам его исследований? На одной чаше весов микроскопическая капля, которая вольется в океан знаний благодаря его стараниям, на другой – счастье единственной дочери. Граф упрекал себя в эгоизме, хотя понимал, что Саша не простит ему, если он забросит то, чему посвятил свою жизнь. Но если не сложится ее судьба, если девочка так и останется одинокой, кого тогда винить? Ольга, умирая, умоляла мужа ни при каких обстоятельствах не забывать о дочери, а что получается? Он, будто Кощей над золотом, чахнет над своими бумагами, даже не заметил, как прошли весна, лето... Уже и осень на дворе, а дни его отмеряют лишь горы исписанной бумаги да затупленные перья...