Александра - наказание Господне

– А если я тебя украду и увезу к себе в имение, согласишься остаться со мной? – Верменич обнял девушку. Та уперлась ему в грудь руками и попыталась освободиться. Однако, наученный горьким опытом, Павел держал ее на этот раз крепко, полностью лишив свободы маневра.

– Барин! – прошипела со злостью Серафима. – Сейчас же отпустите меня!

– Сначала ответь, поедешь со мной или нет?

– Как же, разбежалась! – Она предприняла отчаянное усилие, чтобы сбросить мужские руки со своей талии, но барин окончательно спятил, подхватив ее на руки и закружив по комнате. Когда Серафима совсем перестала соображать, он поставил ее на пол и принялся целовать.

Девушка слабо сопротивлялась, предметы в комнате расплывались, пол продолжал раскачиваться; Серафима поняла, что избавиться от настырного барина не удастся, а его поцелуи не так уж противны. Она обхватила руками его голову, запутавшись пальцами в жестких густых волосах.

– Серафима! – Глухо простонав, Павел положил руку ей на грудь и слегка сжал ее. – Ты сводишь меня с ума! – Он попытался расстегнуть платье. Девушка почувствовала торопливые горячие пальцы на своей шее, потом они скользнули ниже...

– Ну, довольно! – Серафима вывернулась из объятий потерявшего бдительность барина. – Поиграли и хватит! – Она застегнула пуговицу на вороте и с неожиданной силой оттолкнула Павла. – Успокойтесь, ради бога! О вас и так уже свечи зажигать можно!

Верменич, улыбнувшись, вновь придвинулся к девушке:

– Приходи сегодня в мою спальню, убедишься, что я не только на это способен!

– У вас, барин, таких, как я, на каждой версте по две дюжины в пучке. А я девушка порядочная и всякие шуры-муры с господами водить не собираюсь!..

– Сима! Что здесь происходит?

Оба, вздрогнув, отскочили друг от друга.

– Да вот, предлагаю Серафиме погостить у меня пару дней вместе с детьми, пока все не уляжется! – нашелся Верменич. – А она тысячу причин находит, чтобы отказаться.

– Вы думаете, что говорите, барин? – непочтительно возразила горничная. – Кто же нам позволит поехать к вам да еще после такого скандала?

– Ты права, Сима! – согласилась с ней Саша. – Князь вызывает меня к себе в кабинет. Агафья слышала, как баронесса требовала моего немедленного увольнения. Иди и собирай вещи. Вероятно, князь не откажется выделить нам коляску до почтовой станции.

«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» – подумал Верменич, но вслух сказал:

– Никуда вы не уедете, поживете у меня в имении, пока не подыщете себе более приличного места, – и негромко добавил: – А сколько тут прольется слез, одному господу богу известно, если этот болван до утра не образумится!

Саша протянула ему руку:

– Благодарю вас, Павел! Не стоит о нас беспокоиться! Мы с Серафимой привыкли и не к таким испытаниям. Тем более я и не рассчитывала на долгое здесь пребывание. Князь сразу меня предупредил. Вы ведь при этом присутствовали, не так ли?

– Честно сказать, мы не особо верили, что вы продержитесь больше двух дней... – Павел обнаружил, что до сих пор держит гувернантку за руку. – Но я рад, что ошибся и случай свел меня с двумя великолепными женщинами. – Он медленно склонился к руке Александры и вдруг отшатнулся, с испугом воззрившись на девичью ладонь. – Не может быть! – еле слышно прошептал мужчина и поднял глаза на девушку.

Гувернантка с удивлением взирала на него.

– Что-то случилось?

– Нет, нет! Ничего особенного! – Павел быстро выпрямился, торопливо пожал ей руку, еще раз растерянно оглядел девушек и, не попрощавшись, вышел.

– Что это с ним вдруг? – спросила Саша горничную. – Я уж думала, он в обморок упадет.

– Я и сама несколько дней замечаю, что барин словно не в себе! – развела руками Серафима.

– Мы тоже с тобой не в себе, если до сих пор остаемся в этом доме. – Саша вздохнула и обняла горничную. – Вот и закончилось наше приключение! Пора уж и честь знать!

– Эх, барышня, барышня! Если бы вы слушались моих советов, давно бы стали княгиней!

– Что теперь об этом говорить! С княгиней не получилось, но графиня Волоцкая никому на шею не вешалась и впредь не будет! – Улыбнувшись, Саша взмахнула рукой, будто отрубила. – Хватит с меня твоих упреков! Живо укладывай вещи, а завтра поутру попрощаемся с мальчиками и уедем отсюда!

25

Происшествие за ужином до того выбило князя из колеи, что даже пара бокалов отменной мадеры не помогли ему обрести душевное равновесие. Во всем он привык доверяться голосу разума, собственной интуиции, которые ни разу его не подвели. Как же получилось, что он словно ослеп и оглох, принимая такое важное решение? Что же такое невидимое его глазу, не понятое его сердцем скрывается в милой и ласковой Полине Дизендорф, в чем разобрались его сыновья и что вынудило Андрея на крайне дерзкий поступок?..

Адашев вспомнил взгляд сына, обращенный на будущую мачеху, – взгляд затравленного, обреченного зверька, и тяжело вздохнул. Возможно, его женитьба окажется не панацеей, а яблоком раздора. Вот и Павел почти перестал бывать в имении. Если и появляется, то сидит на детской половине, а при встрече нервничает без видимой причины, язвит, набивается на ссору...