Александра - наказание Господне

- И его светлость спрашивали. Я сама слышала, как он Агафье говорил, где, дескать, Павел?

- Серафима! - почти с угрозой произнес Павел. - Посмотри на меня и честно признайся: ты по мне скучала?

Девушка отвела глаза:

- От вас, барин, право не отвяжешься! Скучала немного. Но вы ведь не затем меня по-звали, говорите быстрее, что вам нужно. Не дай Бог, ребята проснутся, а меня нет.

- Не думай, что ты легко от меня отделаешься! - Притянув Серафиму, Верменич прижался к ее нежным губам. Девушка попыталась его оттолкнуть, но Павел держал ее крепко, и она наконец сдалась. Некоторое время из-за широких листьев слышалось лишь возбужденное мужское дыхание и легкие женские вскрики - это пальцы Павла проникли под кофточку Серафимы и принялись ласкать ее грудь. Когда же эти руки слишком осмелели, девушка опомнилась, вырвалась из объятий барина и рассерженно произнесла:

- Вы это баловство бросьте! У вас своих девушек хватает!

- Сима! - протянул жалобно Верменич и, откинувшись на спинку скамьи, расстегнул казакин. - Совсем ты меня не жалеешь. Я давно всех девок разогнал. Это от тебя у меня голова кругом идет, а не от них. Всю неделю только о тебе и думал. Проснусь среди ночи и мечтаю, чтобы ты рядом со мной была и я бы тебя целовал-миловал до самого утра.

- Вы что же, полюбовницей предлагаете мне стать?

Верменич задумчиво посмотрел на нее.

- Я тебя хочу спросить. Ты грамотная девушка, языкам обучена, почему же не можешь сказать, допустим, "любовница", а не "полюбовница"?

- А это что-нибудь меняет? - тихо спросила Серафима. - Я говорю, как моя покойная матушка говорила, и все ее хорошо понимали.

- Прости! - Павел взял ее руки в свои ладони и осторожно сжал. Надумал я, милая моя, жениться в скором времени...

- Наслышана уже про вас! Говорят, хотите графиню Волоцкую в жены взять. Только она девица с норовом, еще неизвестно, захочет за вас пойти.

- А ты бы пошла? - Верменич, опустившись на колени, поцеловал маленькую ладонь, усыпанную веснушками.

- Что вы, барин, - засмеялась Серафима, - яеужто графиню променяете на простую горничную? Да ни в жизнь не поверю! - И уже серьезно добавила:

- Перестаньте шутить! Один уке нашутился, до сих пор кое-кто в себя прийти не может от его шуток.

- По-моему, оба они хороши! Князь упрям, но твоя барышня почище его будет! Что за кошка между ними пробежала, ты, случайно, не знаешь?

- После их последней беседы, когда князь чуть двери в кабинете не снес, она со мной почти не разговаривает. Знаю от Агафьи...

- Опять старая, значит, "туточки" ходила?

Серафима с недоумением уставилась на Павла, но тот лишь махнул рукой.

- Она мне рассказала, что князь вроде как предложил Александре замуж за него пойти, а она, дурочка, отказалась! Теперь он вокруг Полины танцы танцует и в глазки заглядывает!.. Тьфу, смотреть тошно! А моя плачет ночами, я по глазам вижу, и не ест почти нечего. Я ведь чего боюсь, - она склонилась к Павлу, - а если она понесла от него, что тогда будет?

- Думаю, быстрее дурью прекратят маяться! Я ведь Кирилла знаю. Видно, чем-то обидела она его, не иначе! И весь этот театр с Полиной затеял в пику твоей барышне. - Верменич, придвинувшись к Серафиме, будто случайно, положил ей руку на плечо. - Ты мне скажи, голубушка, как так получилось, что Саша терпит рядом с собой такую красавицу? Серафима расхохоталась. - Вы, барин, чаще сказки слушайте. В детстве мы с барышней очень любили, когда моя матушка нам про царевну-лягушку сказывала.

- При чем тут царевна-лягушка? - хотел спросить Верменич, но тут пламя свечи, которую он пристроил в старый цветочный горшок, заметалось, вытянулось и чуть не погасло.

- Господи, что такое? - испуганно прошептала Серафима, схватив Павла за руку. Тише! Кто-то зашел в оранжерею. - Потушив свечу, он прошептал:

- Отступаем в каморку садовника. Только ни звука! По-моему, сюда идут.

Они прокрались в обитель Ефима и прикрыли за собой дверь. В узкую щель проник луч света и Серафима чуть не вскрикнула от удивления. К скамье, на которой только что сидели они с Павлом, подошел Кирдягин и уселся, поставив рядом с собой фонарь. Девушка с удивлением посмотрела на Верменича. Тот прижал палец к ее губам и показал на свое ухо. Серафима кивнула, и, прижавшись друг к другу, они приникли к щели. Ждать пришлось недолго.

Среди зарослей замелькало еще одно пятно света. Высокая женская фигура в темной накидке почти выбежала на середину открытого пространства перед пальмой. Кирдягин поднялся ей навстречу. Женщина, прильнув к нему, заплакала:

- Все пропало, mon cher, все пропало! - Кирдягин подвел ее к скамье:

- Садись, Полина! Что за спешка? Почему ты вызвала меня сюда? Говори быстро, что тебе Iнужно! - Он с тревогой огляделся по сторонам. - Того гляди, сторож придет!

- Не бойся, - уже спокойнее проговорила баронесса, вытерев носик крошечным платком, - в случае чего, скажем, что у меня заболела голова и я попросила проводить меня сюда. Князь знает, что я люблю бывать в оранжерее.

- Среди ночи? - фыркнул было Кирдягин, но баронесса, всхлипнув, с укором посмотрела на него: