Александрин. Огненный цветок Вальхейма (СИ)

— Ты ведь поделишься со мной своей магией, милочка? — Опаль приближалась, словно крадущаяся к жертве тигрица.

Следовало сказать категоричное «нет», но с губ сорвалось раболепное:

— Да.

Как ещё я в ноги ей не поклонилась.

Герцогиня удовлетворённо кивнула:

— Тогда будь послушной и повторяй за мной слово в слово. А потом я тебя освобожу. — Оглянувшись на Стража, со зловещей улыбкой добавила: — Освобожу навсегда.

При виде господина, смерчем ворвавшегося в дом, служанки, что всё утро старательно натирали мраморные плиты пола, застыли с щётками в руках. Привлечённая шумом, в холл вбежала остальная прислуга и теперь испуганно шарахалась от маркиза в стороны. Его светлость походил на разбуженного глубокой зимой медведя. Выглядел злым, если не сказать разъярённым. В глазах, оттенённых синевой, полыхал дикий огонь.

Молоденькая служанка, которую де Шалон едва не сбил с ног, попросту её не заметив, в последний момент успела отскочить. Вжавшись в стену, дрожащей рукой осенила себя знаком Единой. На всякий случай ещё и глаза прикрыла, наивно полагая, что если не будет смотреть на господина, гнев его обойдёт её стороной.

— Ваша светлость, — ринулся следом за Стражем вверх по лестнице Гастон, мучимый единственным желанием: поскорее выяснить, что же приключилось с хозяином.

Почему на нём рубашка не первой свежести, вся мятая, а местами ещё и порванная. И что самое страшное — перепачканная в крови! Почему маркиз, всегда так щепетильно относившийся к своей внешности, вот уже который день не посещал брадобрея, успел зарасти щетиной и теперь напоминал разбойника с большой дороги. А главное, из-за чего он такой взвинченный!

Того и гляди даст волю силе и разнесёт дом по кирпичикам.

— Где моя жена?! — обернувшись, рыкнул де Шалон.

Испугавшись грозных ноток, сквозивших в голосе чародея, незадачливый дворецкий интуитивно попятился назад. Оступился и, если бы не отполированные до блеска перила, за которые вовремя успел ухватиться, кубарем покатился бы вниз. Любопытство как рукой сняло, теперь Гастон куда охотнее предпочёл бы оказаться рядом с той юной горничной, что продолжала трусливо жмуриться.

— Её светлость изволили отбыть в Анфальм по приглашению её величества королевы, — на выдохе протараторил слуга, осторожно, ступень за ступенью, спускаясь обратно в холл.

Страж в сердцах выругался, заставив челядь в который раз напряжённо вздрогнуть.

— Приготовь мне костюм! Да поживее! — гаркнул раздражённо, заметив, что Гастон, вместо того чтобы следовать за хозяином, уже намылился сбежать на кухню.

Низко поклонившись, так, что едва не приложился о ступеньку лбом, мажордом помчался в покои маркиза. А его светлость ринулся в кабинет, на пороге которого столкнулся с белым, словно только что прокипячённая простыня, Касьеном.

— Хвала Единой! — облегчённо выдохнул де Лален, испытав двойственное чувство. Радость, от того, что увидел брата живым и относительно невредимым. И злость, к которой примешивалось разочарование. Ведь самый близкий ему человек, один из благороднейших людей Вальхейма, оказался безумен в своей любви к женщине, которая этой самой любви была недостойна. — Но как ты выбрался? Моран! Где тебя демоны носили?! Это всё Опаль никак не успокоится?

— Серен, — буркнул Страж.

Шевалье открыл было рот, намереваясь продолжить расспросы, но тут же его захлопнул, огорошенный ответом маркиза. Посторонился молча, пропуская Стража в кабинет и, пока тот что-то искал в столе, ошеломлённо проронил:

— Так ты всё-таки вернул её… Без Александрин? Но как же…

Страж замер, словно время вокруг застыло. Черты лица его заострились, от напряжения на лбу вздулась жила. Гнетущая тишина повисла в кабинете. Касьен поёжился, ощутив на себе тяжёлый, пронизывающий взгляд мага.

— Она знает?

Шевалье мрачно кивнул:

— Обо всём. О том, что ты собирался принести её в жертву своей одержимости Серен. О том, что избавился от барона, когда тот попытался тебя раскрыть.

Моран зажмурился, тщетно пытаясь совладать с эмоциями. Надежда на то, что у него ещё оставалась возможность всё исправить, рассыпалась, как карточный домик.

— И даже не отрицаешь… Ты с этой своей любовью совсем рехнулся! — разозлённый поведением брата, выкрикнул Касьен. В тот момент у него аж руки зачесались, таким непреодолимым было желание врезать Стражу, да побольнее, вдруг бы это помогло прочистить проспиртованные любовью мозги.

— Я находился под внушением и не понимал, что творю, — то ли оправдывался, то ли просто объяснял свои мотивы и поступки де Шалон. Мужчина продолжил осматривать стол, безжалостно потроша его содержимое. Наконец облегчённо выдохнул, обнаружив в закромах небольшой ларец темного дерева.

— Что это? — нахмурился де Лален.

— То, что поможет уберечь Ксандру. Хотя бы на какое-то время.

— Моран, ты можешь мне всё объяснить?! Я уже и сам скоро свихнусь! После всего, что рассказала Александрин…

— Потом. — Быстрым шагом Страж направился по коридору к спальне. — Сначала найду её и привезу домой. Вели подготовить карету.