Алексей Ботян

«Но я же никакой не чех, чего я там знал?! Надо было всё изучать с нуля — культура, традиции, быт, нравы, привычки… К счастью, там оказался профессор по чешскому языку и литературе, почти мой одногодок. Я ему рассказал, кто я такой — по „легенде“, разумеется — и какой я такой несчастный… Он мне говорит: „Лео, я знаю, что если ты начнёшь писать — это кол. Но я тебе даю учебники. Выучи то-то и то-то. Ты должен знать, что именно этот писатель написал и что он этим сказать хотел…“ Я хорошо натренировал за это время память, поэтому выучиваю необходимое и прихожу на занятие. Он мне: „Дворжак! Кто написал такое-то произведение?“ Говорю. „Что он этим произведением хотел сказать?“ Отвечаю. „Садись, отлично!“ Так я и учился год. Тяжеловато мне было, так как языка, повторю, я не знал. Но всё-таки экзамены за первый курс сдал. А потом всё наладилось, и я закончил это училище чуть ли не на отлично — по крайней мере, у меня ни одной тройки не было. Я получил специальность конструктора, так что теперь любую конструкцию могу сделать: мосты, подъёмные краны, автомобили… Всё сам могу высчитать — какой материал нужен, что, как… Очень хорошее образование дают чехи! По окончании техникума меня направили в Иоакимовские урановые рудники — я там был механиком, на этих рудниках. Работал там отлично, зарплата великолепная была, а потом мне ещё и наши стали оказывать материальную помощь…»

Центр «нашёл» Ботяна уже тогда, когда он успешно перешёл на второй курс. Сначала кто-то из сотрудников вышел с ним на связь, а потом на конспиративную встречу с разведчиком — происходила она в знаменитых Карловых Варах — прибыл Герой Советского Союза Евгений Иванович Мирковский, начальник одного из отделов их подразделения.

Встреча имела судьбоносный характер — в самом полном смысле этого избитого понятия. Во-первых, Алексей получил соответствующие инструкции; во-вторых, Евгений Иванович подбросил ему денег, сказав: «Только имей в виду, чтобы никто не заметил, что у тебя деньги есть! Кушай что-нибудь, но так, чтобы никто не видел!» — так что Ботяну пришлось в полном смысле слова «хомячить под одеялом»; в-третьих, он получил одно небольшое поручение…

Вот это-то и была судьба!

«Мирковский мне сказал, что ему нужно встретиться ещё с одним нашим сотрудником, чехом по национальности, который раньше работал в нашем Житомирском управлении, — вспоминал Алексей Николаевич. — Я сказал, что съезжу и его вызову. Я его знал, потому как мы вместе в Чехословакию ехали. Ну, поехал я туда, а там у него были племянница и её подруга — это оказалась моя будущая жена. Подругу звали Галина Владимировна Фиксель, из наших советских чешек, недавно приехала с Украины. Такая красивая была! Работала она зубным техником. Как и почему я ей понравился — я не знаю».

Помнится, в ответ, не покривив душой, мы сказали, что вы, Алексей Николаевич, тоже мужиком симпатичным были…

«Ну да, в то время ничего был! — скромно согласился Ботян и продолжил свой интереснейший рассказ: — Вот так мы и познакомились. А потом я решил жениться. Как понимаете, для разведчика на нелегальной работе это решение ещё более сложное, чем для обыкновенного человека. С одной стороны, это укрепляет твою „легенду“, не нужно заводить какие-то сомнительные связи… Но, с другой, ты попадаешь под постоянное круглосуточное наблюдение. О своём решении я доложил Мирковскому. Сказал, что она наша, была в комсомоле. „Женись! — отвечает он. — Но имей в виду: если надо будет её бросить — бросишь!“ Я потом понял, почему он это сказал: Чехия для меня была „трамплином“, чтобы я, будучи настоящим чехом, перебрался в другую страну. Там-то и должно было быть настоящее оседание. А вдруг она не поедет?! Вдруг ещё что? В общем, была у меня свадьба — но кто я такой, она не знала до тех пор, пока не поехала сюда, в Россию. Думала, что за чеха вышла замуж. Там, в Карловых Варах, у нас родилась дочь…»

Семья Галины Владимировны была из тех самых волынских чехов, которые приехали в Чехословакию на освободившиеся Силезские земли и поселились прямо на самой границе с Западной Германией.

Отец Галины хорошо устроился: он был заведующим гаражом, но именно это его в конечном счёте и погубило. Как и в России, всё шло «через это дело» — тогда же был огромный дефицит транспорта, товарищи приходили и «договаривались». Так что тесть был человек пьющий, и в доме, между старшим поколением, тестем и тёщей, порой случались скандалы… А в общем, как говорится, жизнь налаживалась, и Алексей успешно входил в свою роль.

Зато в Москве, к сожалению, было далеко не всё благополучно — всё, наоборот, начинало разлаживаться.