Алексей Ботян

Но случилось так, что по приказу с Большой земли это соединение ушло в Чехословакию, на помощь словацким повстанцам, а отряды Ботяна и Таранченко так и остались в Бескидах. На их базе решено было создать самостоятельное партизанское соединение для боевых действий на юге Польши.

Организовать и возглавить это соединение было поручено автору этих строк. В помощь мне были выделены опытные офицеры советской разведки и бывалые партизаны-омсбоновцы. В день вылета из Москвы наш руководитель генерал-лейтенант Павел Анатольевич радировал Ботяну и Таранченко:

“Вместе с вашим новым командиром, — назвал мою фамилию, — к вам вылетел капитан Пушков, назначенный заместителем командира по разведке. Заместителем по строевой части утверждён Ботян. Вопрос назначения Таранченко будет решён по прибытии командира на место” (Ивана Максимовича назначили замполитом)»^{144}.

Стоит обратить внимание на слова «наш руководитель генерал-лейтенант Павел Анатольевич». Фамилии генерала в тексте нет, «неподготовленный» читатель может прочитать «Анатольёвич», этим и удовольствовавшись, не догадываясь, что именем и отчеством здесь обозначен необоснованно арестованный, полностью отбывший свой пятнадцатилетний срок, но ещё не реабилитированный легендарный генерал Судоплатов…

Известно, что поначалу новое соединение имело стоянку у «Орлиного гнезда», затем передислоцировалось к «Салтыковой поляне». Из этих названий уже можно понять, что партизаны расположились в горно-лесистой труднодоступной местности где-то не очень далеко от Кракова.

Золотарь уточняет: «К моменту нашего прибытия отряд Алёши Ботяна насчитывал 70 человек, отряд Таранченко — 40. Большинство были вооружены винтовками самых разных систем и марок: русскими, немецкими, словацкими и другими, с очень ограниченным количеством патронов. А человек тридцать, недавно прибывших из немецких лагерей смерти, и совсем были безоружными»^{145}.

Если это так, то группа Ботяна успела вырасти вдвое или втрое (как помним, её изначальная численность не совсем понятна); отряд Таранченко увеличился в четыре раза — возможно, за счёт тех самых людей, что каким-то образом вырвались из гитлеровского концлагеря. Насчёт слабого вооружения отряда — по крайней мере основной его части — это сомнительно. Судя по предыдущим документам, оружия себе бойцы доставали в избытке. Та же Илжа была совсем недавно.

Впрочем, согласно «законам жанра» автору следовало показать «заботу Москвы» о партизанах, а потому далее командир-писатель рассказывает, как «из грузовых мешков были извлечены и разложены в ряд десятки автоматов, пистолетов, пулемёты, противотанковые ружья, мины, гранаты, взрывчатка, десятки тысяч патронов» и с каким восторгом принимали все эти богатства партизаны. Что у них у самих было — это вопрос, но восторг, думается, не выдуман: они должны были воевать, а на войне, как свидетельствует опыт, лишних патронов и ненужного оружия быть не может…

Если говорить о боях и сугубо военных действиях, то «личный счёт» у Ботяна очень неплох. Точнее, не «личный», а «групповой» — недаром он постоянно подчёркивал, что сам в одиночку ничего бы сделать не смог и все его успехи — это заслуга отряда. Но вот как впоследствии были оценены итоги командирской деятельности Алексея:

«По сообщениям тов. Злотаря в боевых операциях, проведённых под личным командованием тов. Ботяна А. Н., противнику был нанесён следующий урон:

1. Разбито два гарнизона противника.

2. Уничтожено путём подрыва три моста.

3. Подорвано два эшелона с живой силой и техникой противника.

4. Взорван немецкий артиллерийский склад в Новом Сонче.

5. Уничтожено фабрик, заводов путём подрыва и организации пожара — 3.

6. Уничтожено автомашин — 60.

7. Уничтожено мотоциклов — 3.

8. Уничтожено велосипедов — 10.

9. Уничтожено конных повозок — 110.

10. Убито немцев в боях на засадах до 2000 человек: из них офицеров — 40 чел., в том числе: полковников — 3, майоров — 2, капитанов — 3.

11. Взято в плен — 200 немецких солдат и 4 офицера, ранено около 4000 солдат и офицеров.

12. Захвачено трофеев: ПТР — 1, пулемётов — 17, автоматов — 20, винтовок — 200 и ценные штабные документы».

Информация эта представлена по архивному делу «Курган».

Про склад в городе Новый Сонч ещё будет рассказано.

Скорее всего, именно в то время и поступило из Москвы указание ликвидировать фашистского генерал-губернатора Ганса Франка.

Как нам уже говорил Валентин Иванович, на первом месте в работе Четвёртого управления НКВД, а потом НКГБ стояла именно ликвидация «первых лиц» германской администрации на оккупированной территории.