Алексей Поркин, гроза Империи

- Ой, смотрите, - воскликнула девушка, тыча пальцем куда-то влево. - Здесь есть и другая скульптура. Слава Богу, а то уже надоело смотреть на одно и то же, будто кассету зажевало.

Среди прозрачных фигур, почти на две головы побольше, высилась рослая рожа странной твари. Круглые, заросшие густой коричневой шерстью щеки и морда, яйцеобразная голова над узкими глазами и низким выпуклым лбом. Кривые волосатые ноги и, напоминающие гордость душительниц, длинные пятипалые руки до земли. Ширина плеч страшилы поражала, я даже приспустил свои жалкие щуплости. Существо было так же прозрачным, как и остальные жители Города, а его шерсть матово стеклянной.

- Прямо как на фотографии в древнющем, еще земном журнале! - восхитился профессор. - Это горилла, проживающая в теплых сухих местах погибшей прародительницы-Земли. Относиться к виду обезьян, которые в свою очередь…

- Эй, - прервала отца Ирэн, - она на меня смотрит!

- Не говори глу… - не успел закончить раздраженный профессор.

В этот момент скульптура громогласно заревела и прыгнула в атаку. От ударов могучих лап, или рук, не разберешь, мы как кегли разлетелись в стороны. Горилла прыгала между нами, не зная, какую жертву разорвать первой. Длинными желтыми клыками.

В тот момент я очень желал, чтобы ею не оказалась девушка, или я. Воспользовавшись замешательством обезьяны, мы быстренько нашинковали ее кислотниками, она последний раз взмахнула страшной лапой и умерла. Ее череп раскололся надвое после моего удара, вместо мозга в голове покоился маленький овал.

- Камень, - странно булькая, прошептал Бартомо. Он лежал в луже крови, а из его сердца торчал обломок ребра. - Дайте…

- Папа! - закричала Ирэн, бросаясь к умирающему.

Я без слов вытащил из залитого бесцветной тягучей субстанцией черепа желанный артефакт и вложил в руку профессора. Пусть хотя бы натешиться желанным предметом перед смертью, не хочется ощущать себя паскудным зятем.

- Смотри, - испуганно вскрикнула девушка.

Я, смотрящий в сторону, не в силах видеть потерю отца любимой повернулся и остолбенел.

Крови не было, на мраморе, в длиннющих штанах, широкой рубашке и куртке, лежал… Пацан лет десяти.

- Ни х… себе, - осоловело, тонким голосом, сказал он. - Всегда мечтал стать молодым, но не до такой же степени! Пиз…нуться!

Малыш заглянул себе за пояс и совсем не по-профессорски разрыдался. - Б…дь, он же лет восемь расти будет!

- Дети не должны разговаривать матом, - сказал я, немного подумал и добавил, - а то, по заднице выпорю. А отрастет, ты подумай сам, как работать будет, только, чур, до двенадцати онанизмом не заниматься!

Говорить «Вы» этой малолетке было бы очень странно, посему мы быстро сдружились.

- Папа, не надо было желать помолодеть больше, чем тебя сделало чудище из пещеры.

- М-да, - умно изрек сопляк, рассматривая свои пальцы, из которых мгновенно исчез белесый овал. - Как видим, наши камни - это артефакты, исполняющие самые заветные желания. Это - легендарные ормрумы, позволяющие сделать любое, до чего додумается ограниченный человеческий ум.

Спорю на свои подштанники, что камень Алексея пропал во время битвы в пустыне, потому как бравый штурм-майор больше всего хотел победить во много большую армию имперцев. Камень Ирэн испарился, когда она хотела найти меня, что равнялось одному шансу из нескольких миллионов. Теперь понятно, почему Императорус хочет заполучить такие ценные призы, это же самое грозное оружие во всей Галактике. Только одно маленькое пожелание и правитель юдей становиться властелином Вселенной.

Мы согласно кивали головами, но были несколько заняты - с помощью кислотников укорачивали и подгоняли слишком большую на новорожденного папу одежду. Нам понадобилось полчаса, чтобы закончить и пойти дальше. Профессор семенил за нами следом, часто путаясь в завязках своей плазменной шпаги, и ударяясь о пол головой. Ничего, ему не повредит, ума и так более чем предостаточно.

На пути неведомо куда нам попалась еще парочка человекоподобных обезьян, у каждой в черепе был маленький подарок. Собравшись в кучу, мы решили поэкспериментировать.

Невзирая на обиженные возгласы девушки, мужчины поделили камни между собой и задумались, стараясь что-нибудь пожелать. Очнулся я от злобных повизгиваний возлюбленной - она, совершенно голая, стояла в интересной позе, изображая очень сексуальную хулиганку. Услышав судорожные вздохи папаши, я быстренько накинул на нее одежды, лежавшие грудой на полу. Затем я повернулся к Бартомо.

Он задергался, пряча за спиной резиновый объект. Большая силиконовая кукла с пунцовыми дырками отправилась сквозь равномерную стену мертвых Древних в неизвестную даль, а мне пришлось, по приказу Ирэн, конечно, отшлепать малого проказника. Сделал я это, надо сказать, с превеликим удовольствием.

Мы направились за слезно орущим папой Джеромом, который бежал, мстительно пиная мертвецов, стараясь попасть по пустым от половых органов местам.