Алексей Щусев: Архитектор № 1

Появился Алексей Щусев на свет в семье Марии Корнеевны, урожденной Зозулиной, и Виктора Петровича Щусевых. Отец, надворный советник, служил поначалу в земстве, затем – смотрителем богоугодных заведений (кишиневской земской больницы). В отставку он вышел накануне рождения третьего сына – Алексея. Это был исключительно порядочный и интеллигентный человек, совершенно непохожий на хрестоматийный образ смотрителя богоугодных заведений Земляники («человека толстого, но плута тонкого»), и жил лишь своим денежным содержанием. А потому, когда в семье возникали финансовые трудности, то в отсутствие иных источников дохода, приходилось использовать (если можно так выразиться) внутренние резервы: сдавать в аренду дом, а самим переезжать в менее просторный близлежащий флигель, продавать землю с садом и т. д. Правда, семья жила дружно, и недостаток материального достатка компенсировался душевной теплотой, которой окружали родители своих детей. И потому в трех комнатах флигеля обретались в тесноте, но не в обиде.

Как пишет младший брат Алексея Щусева Павел, «…отец наш владел когда-то клочком хуторской земли на Украине в Херсонской губернии, недалеко от города Балты. Землю эту он постепенно проживал… Отец наш был невысокого роста и говорил с сильным украинским акцентом. В начале 1880-х годов он был уже стариком (родился в 1824 году) и давно состоял на пенсии, но сохранил большую любовь к строительству. Во дворе целый день звучал его раскатистый голос. Постоянно он покупал какие-то штабеля камня, которые годами лежали без употребления и, наконец, продавались из-за отсутствия средств. В селе Дурлешты под Кишиневом он имел большой фруктово-виноградный сад, куда часто ехал “хозяйничать”, но также без особого успеха»[5].

Вот, оказывается, откуда у потомственного казака Алексея Щусева страсть к зодчеству! Но если для его отца это было чем-то вроде хобби, то для сына стало делом всей жизни.

Как и было принято, мать Щусева, Мария Корнеевна, не работая, всецело занималась воспитанием детей. Будучи более чем на два десятка лет моложе мужа, человеком она была начитанным и хорошо образованным, знала несколько иностранных языков. Любовь к наукам и искусству она прививала детям с первых лет их сознательной жизни. «Наша мать была тоже украинского происхождения из-под Голты, где находился хутор ее отца… Будучи женщиной от природы умной и даровитой, она пользовалась всеобщим уважением в городе, участвовала в общественной и театральной жизни Кишинева, выступая в спектаклях общества любителей драматического искусства. Любящая, но строгая мать, она была прекрасной хозяйкой»[6], – вспоминал Павел Викторович Щусев.

Мария Корнеевна хорошо рисовала, быть может, это ее увлечение и развилось впоследствии в дар, которым обладал ее сын Алексей. Ни галерей, ни музеев в Кишиневе не водилось, однако, видя, что Алексей начинает заглядываться на репродукции Тициана и Рубенса, она не только не препятствовала этому, а даже старалась не отвлекать сына домашними делами.

Кстати, через много лет, в 1916 году Щусев за свои деньги создаст галерею для Кишинева, приобретая полотна современных живописцев: «Я покупаю вещи для музея в Бессарабии – купил Машкова, Кончаловского, Нестерова и Конёнкова»[7].

Мать прививала детям любовь к театру и музыке. Благо, что в Бессарабской столице нередко гастролировали российские и итальянские театральные труппы с операми Чайковского и Глинки, Россини и Верди, Гуно и Мейербера. А среди самих кишеневцев очень популярно было хоровое пение. Большим признанием пользовались хор Духовной семинарии, архиерейский хор, любительский хор. И семья Щусевых была очень певучей. Нередко, когда вечерами все собирались вместе, начинался импровизированный домашний концерт. Обычно старую казачьую песню заводил отец. Затем вступали мать и дети.

В будущем Алексей Щусев не раз проявит свои музыкальные способности, а одним из его любимых инструментов на всю жизнь станет гитара. Хорошо разбирался он и в классической музыке, сопровождающей все его творчество. В 1942 году побывав как-то на концерте, где исполнялась «Ленинградская» симфония Дмитрия Шостаковича, Щусев под влиянием музыки великого композитора сразу же по возвращении домой встанет за мольберт и создаст графическую композицию «Седьмая симфония». Музыка Шостаковича вдохновит его и на создание пантеона в память о погибших в Великой Отечественной войне. Вообще же, Щусева можно назвать одним из самых музыкальных зодчих России. Он, к примеру, любил цитировать композитора Михаила Глинку: «Красота музыкальной мысли вызывает красоту оркестра». При этом Алексей Викторович перефразировал: «Красота архитектурного замысла обеспечивает красоту архитектурного ансамбля»[8].