Алексей Справедливый

Потомок великого рода Карралеро с видимым благоговейным трепетом стал вставлять брошь пирамидкой вниз, и сразу стало заметно, что грани не совсем одинаковы, потому что вошли они в отверстие только в определенном положении. Когда брошь опустилась до упора, все замерли, прислушиваясь к тишине в здании и приготовившись к любой неожиданности. А потом Зиновий сказал:

– Стоит на позиции номер два.

– Ага, значит, ты оказался совершенно прав, – обрадовался Алексей. – Каменные привидения просто активированы для ночной охраны всего замка.

– Но почему тогда они не защитили своего хозяина?

– Вряд ли мы когда-нибудь узнаем о той трагедии, что здесь разыгралась, – пожалела демонесса, осматривая спальню совсем по-иному.

Загребной ее поддержал:

– Действительно. Позиция у окна тем и чревата, что нападающие могут посадить с десяток арбалетчиков, и только хозяин выглянет на улицу, как его голову разобьют болтами. Довернуть брошь он просто не успел.

– А мы попробуем это сделать? – спросил коротышка, согревая брошь своим учащенным дыханием.

– Ну, раз мы уже начали эксперименты, то доведем их до конца, – ответил Семен. – Только будь готов сразу же вернуть брошь в прежнюю позицию. Мало ли что…

Брошь с некоторым напряжением провернулась вместе с внутренним ободком и с будоражащим хрустом встала в новое положение. И опять ничего не произошло, как все ни прислушивались и ни присматривались.

– Неужели не работает? – вздохнул Алексей. – Наверняка за сорок лет батарейка издохла.

Но маркиза Фаурсе возразила:

– Почему не предположить, что та же «защита хозяина» срабатывает в этом положении только ночью? А раз так, то еще целый час нам надо оставаться здесь и ждать развития событий.

Никто не стал спорить.

Зиновий дождался кивка графа и повернул брошь еще на девяносто градусов. В следующее мгновение Люссия затряслась от эмоций, потому что она видела в своем мире намного дальше.

– Они выходят из стен! Их много! Они все бегут к выходу!!! Сейчас там всех слуг и зевак на улице растопчут!!!

– Крути обратно! – рыкнул Семен, но Зиновий и сам уже догадался это сделать.

Тут же от глазастой наблюдательницы последовали другие сообщения:

– Они остановились… Поворачиваются… Медленно возвращаются и… впитываются в стены обратно! Ура! У нас получилось! Они послушны, как ягнята!

– Их не успели увидеть со двора? – спросил Семен, в радостном возбуждении бешено потирая ладони.

– Нет.

– Отлично! Ребята! Волоките сюда срочно все припасы и оставайтесь ночевать здесь. А я опять разыграю комедию постыдного отступления, потому как с финансами у нас большой напряг. Зато завтра мы смело поставим на кон все наши наличные деньги. Ну и то, что удастся наскрести в кассе посольства. Пусть пока драгоценность стоит в этом положении; если что не так пойдет с их ночным пробуждением, прыгайте вниз. Или вернете назад еще на четверть оборота. Я буду там немного бушевать, бегать по двору и ругаться. Только не забудьте забрать брошь.

– Не забудем, – торжественно пообещал Зиновий. – Она – мое будущее… да и ваше тоже!

– Действительно, отец, – хлопнул Семена по плечу Алексей. – Если бы ты знал обо всех способностях этого затейливого и многопланового украшения! О-о!

– Потом расскажешь.

На новые разговоры не было времени. Операцию «Показательное отступление» следовало провести на самом высоком уровне. Чтобы потом ни одна контора по приему ставок не заподозрила хорошо просчитанную комбинацию.

Пошла жара

Ночной спектакль был разыгран просто великолепно. Даже самые грузные и пузатые из зевак, которые не смогли забраться на деревья и фонарные столбы, прекрасно видели все события на парадной лестнице в якобы совершенно случайно оставленные открытыми ворота. Граф Фаурсе вылетел из дверей своей строптивой недвижимости, словно после мощного пинка по мягкому месту, пересчитал своими ребрами все ступеньки до единой и уже на плитах двора разразился такими ругательствами и совершенно детскими угрозами, что гомонящая толпа обсуждала каждое слово еще долго после окончания представления. Особое веселье вызвала одна из угроз каменным привидениям: «Я вам глаза на задницу натяну!»

И на следующий день имя экстравагантного, хоть и глуповатого торгового атташе вновь не сходило с уст сплетников, спорщиков и всех остальных обитателей столицы и ее гостей. А когда еще и разнеслась весть о том, что актовый зал синего Масторакса Знаний будет сдан внаем, пройдошные владельцы букмекерских контор стали принимать ставки на то, что готовящийся бал ни в коем случае не состоится в замке, как намечалось ранее. И ставки эти достигли соотношения один к шестидесяти. А то и больше.