Алекто. Сокровище морганов (СИ)

- Простите, Преподобный, – пробормотала она, безуспешно пытаясь вернуть себе невозмутимость.

Сделать это было тем более непросто оттого, что Отец Готфрид смотрел на неё без укоризны, а тем взглядом, в котором женщина безошибочно угадывает проявление интереса к своей особе. Викарий откровенно любовался девушкой – столь милой и беззащитной в своём смущении перед ним.

Сама же Алекто уже не могла думать о стоявшем перед ней мужчине как о церковнослужителе: Готфрид Мильгром казался ей чрезвычайно привлекательным. Настоящий красавец, да ещё умный и благородный. Разве он не поразил её с первой встречи какой-то внутренней цельностью, собранностью и умением держать себя в руках? А в тот день, когда они уединились в церковном архиве, разве между ними не возникло некое притяжение? Но пробежавшая искра мелькнула и погасла, торопливо прерванная с обеих сторон...

О чём я только думаю?! – испытав мгновенную неловкость, одёрнула себя Алекто.

В этот момент она заметила, что Преподобный смотрит на неё в упор и на лице его играет странная улыбка. Может быть, он догадался о её мыслях? Даже не догадался, а почувствовал?

- Мне пора возвращаться домой, – после короткого молчания сухо сказала Алекто. – Спасибо за вашу помощь, Преподобный.

- Всегда к вашим услугам, мадемуазель Алекто, – отозвался викарий с тёплой улыбкой. – Можете рассчитывать на меня.

Они попрощались.

Алекто миновала исповедальню, как вдруг кто-то схватил её за плечо, и она почувствовала, как к её шее прикоснулось холодное остриё кинжала.

- Отдай мне свиток, если тебе дорога твоя жизнь, – раздался у уха Алекто зловещий шёпот. – Поверь, моя рука не дрогнет...

От страха у Алекто сначала сердце ушло в пятки, а в следующую минуту она издала дикий вопль ужаса, неудержимый, пронзительный. Так она ещё никогда не визжала.

Потом всё произошло очень быстро. Из-за спины донёсся какой-то шум, послышался короткий вскрик, и пальцы, вцепившиеся в плечо Алекто, разжались. Она отскочила в сторону, прижимая к груди ценный свиток. Огонёк в лампаде перед алтарём осветил страшную картину. Сверкнуло стальное лезвие меча, и из шеи напавшего на Алекто человека хлынула кровь.

Продолжая дрожать всем телом, Алекто перевела взгляд на человека с мечом. Она узнала викария, его могучую фигуру и странный блеск в глазах. Мелькнула тревожная мысль: а что если перед ней сумасшедший, который сейчас взял и раскрылся во всей красе? Преподобный Отец только что перерезал горло человеку, угрожавшему ей кинжалом, и тот рухнул на пол, истекая кровью.

Бог мой! Служитель церкви обезглавливает людей так, словно всю жизнь только то и делал, что размахивал мечом! – с изумлением отметила про себя Алекто.

Но для раздумий сейчас было не самое подходящее время. И единственным чувством, которое она испытывала к викарию, была благодарность за то, что он спас ей жизнь.

- Вы не ранены, мадемуазель? – В голосе Преподобного, когда он посмотрел на неё, звучала такая трогательная обеспокоенность, что у девушки защемило сердце, а на душе стало так волнительно-тепло.

Приблизившись к ней, викарий склонился и тихим голосом попросил:

- Позволите взглянуть на вашу шею?

Алекто дотронулась до того места, куда недавно упиралось остриё кинжала, – на коже проступила капелька крови.

- Ничего страшного, – быстро проговорила она, взглянув в озабоченное лицо Преподобного.

Он кивнул, удовлетворённый её ответом. Затем прошёл к алтарю, зажёг от горевшей там лампады свечу и вернулся туда, где стояла, склонившись над убитым, Алекто.

- Какого чёрта?! – вырвалось у викария, когда он посветил на лицо распростёртого на полу человека. – Эсташ де Бо?

Алекто тоже узнала того, кто напал на неё, вот только под другим именем: это был Соран.

Глава 25

Алекто затворила за собой дверь своей комнаты и, обессиленная, прислонилась к ней спиной. Она тяжело дышала, стараясь привести в порядок свои чувства, а перед мысленным взором по-прежнему вставала увиденная в церкви картина. Преподобный с лихорадочно блестевшими глазами, с мечом в руке, который он сжимал легко и привычно, и – безжизненное тело мажордома, распростёртое на полу в луже крови.

Теперь Алекто знала, что настоящее имя Сорана было Эсташ де Бо и что викарий был знаком с ним до того, как тот появился на Раденне. Это не могло не вызвать подозрений, как и то, кем на самом деле являлся Преподобный Отец Готфрид. Возможно, Алекто не ошиблась, когда, впервые увидев нового викария, предположила, что он из бывших бедных рыцарей Христа. Его могучее телосложение, уверенность в своих силах, образованность и воспитание заставляли думать о нём как о человеке из благородной семьи. Но тогда как объяснить его поведение? Разве рыцарь, который защищал устои святой веры, сражаясь за Господа, решился бы осквернить божий храм, пролив в нём кровь христианина? Так, может быть, Готфрид Мильгром и вправду был безумным? Алекто слышала рассказы о том, что многие рыцари, участвовавшие в Крестовом походе, теряли рассудок от того, что им довелось пережить. Но ей так не хотелось, чтобы Отец Готфрид оказался сумасшедшим!