Ален Делон

Было удивительно, что после вчерашней и, как он надеялся, прощальной сцены с Натали, он чувствовал себя наредкость легко. Словно войдя в квартиру Мирей, он оставил все проблемы за порогом. Покидать этот рай ему не хотелось, поэтому, разливая кофе в чашки, он спросил:

— Мирей, когда ты собираешься вернуться в Сен-Тропез?

— Пока не знаю. Вчера я начала разведывать ситуацию со своим контрактом, позвонила режиссеру, но наверняка никто ничего не знает. Видно, придется задержаться в Париже дольше, чем я рассчитывала.

— Я могу чем-то помочь? У тебя контракт случайно не с “Гомон”?

— Нет. Спасибо за беспокойство, но я попробую сама справится.

— Если что, не стесняйся, звони. К сожалению, я уже завтра уезжаю в Сен-Тропез, съемки в самом разгаре.

— Жаль, — тихо сказала Мирей и поднесла к губам чашку.

— Я полечу вечерним рейсом. Можно остаться у тебя до завтра?

Ален не стал дожидаться ответа. В следующий момент он вскочил со стула и со смехом подхватил женщину на руки. Мирей еле успела поставить на стол чашку с кофе. Он знал прекрасное средство, как получить от Мирей “да” и отнес ее в гостиную, где они вновь оккупировали диван.

— Дорогой, а как насчет спальни? — промурлыкала она.

— Твоя спальня умиротворяет, а гостиная достаточно яркая. К тому же это — наш диван. Забыла?

Она забыла про все в его объятиях. Солнце светило в окна, но оба они были слишком заняты друг другом, чтобы задернуть шторы. Гостиная, оформленная в красно-коричневых тонах, залитая светом, действительно подогревала страсть.

— Ну что ж, — торжественно объявила Мирей, соскальзывая с дивана на ковер и осматривая пол в поисках халата, — можешь остаться до завтра, переночуешь на диване. Он забронирован для тебя.

— Ладно. Ты пожалеешь. Вдвоем здесь будет неудобно спать.

— Ты так самоуверен, — улыбнулась она.

Через час Мирей быстро собралась и уехала на встречу с продюсером своей будущей картины. Ален решил отправиться в свою квартиру и упаковать вещи. Предварительно он позвонил, чтобы узнать настроение Натали. Впервые за последние месяцы он находился в прекрасном расположении духа и не хотел терять его, выслушивая язвительные замечания бывшей жены. После подписи на бумагах по оформлению развода, с нее слетел весь лоск, который она носила на протяжении пяти лет их брака. Алену пришли на ум ее вчерашние слова и поразился, как он сумел прожить с этой женщиной так долго. Потом он воскресил в памяти начало их отношений, красоту Натали, ее искушенность в любовных делах, рождение сына и вздохнул.

— Артисты не имеют право на официальную регистрацию брака. Клянусь, что больше никогда не повторю этой ошибки, — произнес он вслух, подняв правую руку.

Телефон в его квартире не отвечал. Не размышляя о том, где находятся Натали и Штефан, Ален решил, что сейчас самое подходящее время вывезти свои вещи. Он надел темные очки и захлопнул дверь гостеприимного “гнездышка” Мирей. В его собственной квартире ничего не изменилось со вчерашнего дня. Это означало, что Натали не ночевала дома, а Штеф все еще не вернулся из поездки. Отсутствие известий о друге волновало актера. Почему Маркович не позвонил ему в Сен-Тропез, не оставил никакой записки? Ален был абсолютно не в курсе, куда тот уехал. Звонить друзьям своего помощника он поленился. До вечера актер планировал навестить сына, по которому страшно соскучился за время работы над фильмом в Сен-Тропезе.

Поморщившись от фотовспышек поджидавших газетчиков, актер выехал на машине из гаража и сразу набрал высокую скорость. Перед остановкой у дома матери в Бур-ля-Рейн, он притормозил лишь однажды у магазина игрушек, чтобы купить сыну большую заводную машину. Он представил хмурое выражение лица матери, с которым она всякий раз приветствовала его во время встреч, и ее бесконечные нравоучения. Ей не нравилось в его жизни все: начиная от семейной жизни и заканчивая невероятной популярностью. Быть грубым с ней он не хотел, поэтому навещал очень редко, ограничиваясь переводом денег на банковский счет матери.

— Здравствуй, Ален, — равнодушно сказала сыну Эдит Арнольд, когда он вошел в дом. — Твоя жена позвонила и предупредила, что ты можешь заехать. Ты заберешь Антони?

— Нет, завтра я возвращаюсь в Сен-Тропез, у меня съемки. Хочу повидать сына.

— Да, конечно, ты не особенно балуешь его своим вниманием, да и твоя жена тоже, — мать не любила Натали.

Ален размышлял, стоит ли говорить о разводе, чтобы предоставить матери дополнительную тему для причитаний. Потом махнул рукой и сообщил:

— Мы с Натали разводимся.

— Я нисколько не удивлена, — холодно отозвалась Эдит. — Вы никогда и не жили, как семья.

Ален со злостью подумал, что идельная семья, по мнению его матери, должна жить в маленьком городке, вроде Бур-ля-Рейн, где неопрятные женщины работают на фермах, а мужчины напиваются каждое воскресенье. Такая жизнь затягивала, как болото, и он был счастлив, что в свое время избежал ее.

— С кем останется малыш? — впервые Ален услышал в голосе матери искру интереса.