Ален Делон

— Сомневаюсь. Он скорее предпочтет, чтобы ты ему позвонила.

Роми недовольно покачала головой и отправилась искать расческу, а Магда поговорила портье и велела ему больше ни с кем не соединять ее дочь.

Молодой человек тоже узнал голос матери Роми и раздумал перезванивать невесте. Впрочем, противодействие фрау Шнайдер развитию их отношений только усилило его привязанность к девушке. Он часто представлял ее возвращение, и то, как после премьеры “Кристины” они объявят о своей помолвке. Одевшись, он отправился в ювелирный магазин выбрать подруге обручальное кольцо.

В конце декабря он встретил Роми в аэропорту. Она заметила Алена среди ожидающих и побежала ему навстречу. Влюбленные долго целовались, наслаждаясь долгожданным воссоединением.

— Доченька, нужно проследить за доставкой нашего багажа, — объявила дочери Магда Шнайдер.

Ален обернулся к стовшему неподалеку носильщику.

— Где твои чемоданы? — спросил он у девушки.

Она указала на две одинаковые сумки. Молодой человек подошел к тележке, небрежно раздвинул остальные чемоданы и подхватил в руки багаж Роми.

— Пойдем, — сказал он ей. — Я припарковал машину возле выхода из здания.

— Положите назад вещи! — закричала Магда. — Моя дочь будет жить в гостинице, в номере, арендованном киностудией!

Ален вопросительно взглянул на девушку. Она сделала над собой усилие и произнесла:

— Прости, мама, но у меня в Париже есть квартира. Номер в гостинице мне не нужен.

Они с Аленом взялись за руки и направились к выходу. Магда сожалела, что их с дочерью не сопровождает Ганс Блацхайм. Она была уверена, что ее муж не позволил бы мальчишке увести ее дочь в жалкий пансион.

Роми была счастлива, не обнаружив в их с Аленом “гнездышке” никаких изменений. На протяжении всего пребывания в Германии не проходило часа, чтобы она не вспомнила любимого.

— Я привезла тебе подарок, — сказала она, открывая сумку.

— Ты сама — лучший подарок, — ответил Ален, подойдя к ней и дотронувшись до ее плеча.

Девушка моментально позабыла о сумке и обернулась к нему. Они сжали друг друга в объятиях и принялись стремительно освобождаться от мешавшей им одежды.

С матерью девушка встретилась перед самой премьерой фильма.

— Желаю тебе удачи, — холодно обратился к ней та в зрительном зале, опускаясь в соседнее кресло.

Благодаря участию в фильме молодых актеров, между которыми на съемочной площадке вспыхнула страстная любовь, подробно расписаная газетчиками, зрители охотно смотрели фильм. Однако мнение критиков было единодушным и категоричным: картина была полнейшим провалом.

Роми расстроилась, Жан-Клод воспринял известие философски, но для Алена это явилось страшным ударом. Он так надеялся получить хорошие отзывы после исполнения своей первой главной роли, так стремился завоевать авторитет, как молодой, перспективный актер, что крушение планов почти уничтожило его.

— Все мои надежды рухнули, — сказал он Роми. — Меня преследует грустная мысль, что твоя мать была права, говоря о моей несостоятельности. Видимо, мне нужно оставить попытки стать актером.

Девушка утешала его, как могла. Она сама переживала не столько из-за провала картины, сколько по поводу нелестных публикаций в немецкой прессе о ее романе с Делоном. Как и предсказывала мать, ее имидж славной девочки развеялся. Авторы статей назывыли ее “предательницей, бежавшей во Францию”.

Новый год прошел бы совсем печально, если бы Бриали не организовал на праздник маскарад, немного отвлекший Алена и Роми от неприятностей.

В январе, перед самым возвращением девушки в Германию на съемки очередного фильма к влюбленным подошел репортер и задал Алену вопрос о его дальнейших планах.

— Я собираюсь отправиться на почту и договориться со старым начальником о выходе на работу, — ответил актер.

Потом он задорно улыбнулся и добавил:

— Правда, один режиссер готов дать мне последний шанс доказать всем, что я способен хорошо играть.

Следующий фильм, в котором он снялся под руководством режисера Мишеля Буасрона удался и горький осадок, оставшийся у него после неудачи с “Кристиной” потихоньку начал исчезать. Роми должна была подряд играть в трех совместных французско-немецких картинах. После окончания работы над первой картиной она завела с Аленом разговор о помолвке.

— Мне так хочется стать по-настоящему твоей невестой, — сказала она.

Ее возлюбленный ничего не имел против. Молодой человек достал из ящика комода коробочку, достал из нее кольцо и надел девушке на палец со словами:

— Я люблю тебя. Мы всегда будем вместе.

Роми покрутила кольцо и попросила:

— Давай устроим небольшой вечер по поводу нашего обручения.

Через час она позвонила матери и сообщила о помолвке с Аленом. Та была в высшей степени недовольна, но сдержанно поздравила дочь и сказала:

— Приезжайте оба в Германию. Мы сделаем завление в прессу, а то своим глупым романом ты разрушила свою репутацию на Родине.

— Я поговорю с Аленом, — пообещала Роми и повесила трубку.

Влюбленный в нее актер не смог отказать ей, и через неделю пара вылетела в Кельн.