Аленький цветочек для чудовища

– Вот ты мне скажи, для чего люди разводят цветы?

– Как для чего? Для души! Для чего же еще?

Теперь дядя Сережа смотрел на Полину с презрением.

– Ты такая же непроходимая идиотка, какой была твоя бабка! Для души! Надо такое придумать! Только круглая дура может такое ляпнуть! Цветы – это бизнес! И как любой бизнес он должен приносить доход. Чем выше доход, тем успешней бизнес. Это тебе ясно, надеюсь?

Дядя Сережа выглядел таким злым, того и гляди, треснет чего-нибудь или даже кого-нибудь. Во избежание того, чтобы не оказаться этим кем-то, Полина кивнула головой.

– Хорошо. Значит, ты все же не так безнадежна, как твоя бабка. Та мои аргументы как и не слышала. Я ей объяснял: хотите выращивать и продавать свои фиалки, пожалуйста, я не против. Я даже за честную конкуренцию. Но честную! Не надо демпинговать рынок!

– Что?

– Вот послушай, что происходило. Я выращиваю фиалки не для души, как ты изволила выразиться, я выращиваю их на продажу. Это мой доход! Цветоносы химер, листики, детки, стартеры, взрослые фиалки – все у меня идет в дело. У меня ничего не пропадает. На всякий товар, которым я располагаю, я рано или поздно нахожу своего клиента. Но, признаюсь, для этого мне приходится побегать, постараться, потратиться на рекламу и тому подобную суету. И вот представь себе такую ситуацию: после всей этой беготни и хлопот я нахожу себе отличного клиента. Он делает у меня заказ на десятки тысяч рублей. Я уже начинаю паковать ему посылку и вдруг узнаю, что его переманила твоя бабушка!

– Она бы никогда так не сделала!

– Не сделала? Да она сто раз такое вытворяла! Она же отдавала людям фиалки почти даром. Конечно, они шли к ней.

– Покупатели шли к бабушке, потому что у нее были прекрасные фиалки.

– У меня ничуть не хуже. Сорта те же, цветут обильно, розетки выставочные. Но я хочу получать за свою работу достойное вознаграждение! А твоей бабушке, похоже, хватало ее пенсии!

Полина молчала. В словах этого «дяди Сережи» было кое-что, похожее на правду. Бабушка и впрямь никогда не гналась за ценой. Если человеку нравилась фиалка, имеющаяся у бабушки в наличии, то фиалка уходила к новому владельцу по сходной, а зачастую чисто символической цене.

– А последняя история, которая окончательно вывела меня из себя! Это же надо было мне так нагадить! Ценой немыслимых ухищрений я сумел добыть необычайно редкий и ценный сорт. «Золото Рафаэля». Слышала?

Полина кивнула головой.

– За ним гоняются коллекционеры всего мира. Сорт уникальный, стоит очень дорого, и мне пришлось порядком потратиться, прежде чем я заполучил себе маточное растение. Думал, все! Дело сделано! Теперь буду продавать листики и деток и на ближайшие годы не буду знать финансовых трудностей. И что же я узнаю? Твоя бабушка вывела сорт, который просто один в один – это «Золото Рафаэля», только деток дает с листа не одну штуку, а десятки, плодится, как безумный, никогда ничем не болеет, да еще к перепадам температур стоек и цветет без досветки! И какой сорт, скажи мне, предпочтут купить люди? Тот, который одна сплошная головная боль и морока? Или тот, который стоит копейки, да еще и никогда ничем не болеет?

– Конечно, покупатели проголосовали бы рублем за «Полечку».

– Но я не мог этого допустить! Я уже понес затраты, и немалые. Я должен был их хотя бы окупить. Но если бы на рынке появилась «Полечка», то мне пришлось бы забыть о своем проекте. Да, «Золото Рафаэля» стоит дорого. Но так я и хотел за свой товар достойную оплату. А твоя бабушка частенько раздавала фиалки просто так, даром! Какой тут может быть бизнес, если по соседству с тобой живет конкурент, который сбивает цену в два, в три, а то и больше раз!

– Но бабушка же не знала, что наносит вам убыток.

– Не знала? Все она прекрасно знала! Я просил передать ей через знакомых, потом лично несколько раз встречался с ней. Сначала пытался дружить, потом начал разговаривать жестко. Нет, все было зря! Старуха была упряма, словно осел. Твердила, что фиалки – они живые, что их нельзя считать товаром. Что это волшебство, которое Господь в своей неизмеримой милости подарил нам. Такое упрямство заслуживало наказания!

Он произнес эту фразу с такой ненавистью, что Полину как ударило.

– Так это вы довели бабушку до сердечного приступа! Вот что за мужчина сидел с ней на скамейке в парке! Это были вы! И вы запугали бабушку! Наговорили ей гадостей! Вот почему ей стало плохо!

– Да какая разница, почему ее хватил удар. Даже если я и был с ней в этот момент рядом, я ее не убивал!

– Но вы ничего не сделали, чтобы ей помочь! Вы ушли, оставили ее одну, когда можно было бы вызвать врачей и спасти бабушку!

– Ты с ума сошла? Чтобы она поправилась и вновь начала бы вредить моим делам? Никогда!

– Значит, это правда, – прошептала Полина, чувствуя, как все ее тело наполняет густая тягучая ненависть к этому человеку.

Она-то лишь предполагала, что сказанное ею окажется правдой. А оказывается, этот тип и впрямь желал ее бабушке смерти. Пока бабуля синела и задыхалась, корчась на скамейке, этот человек стоял рядом и упивался тем, что видел.