Alexa Rayli - Zolushka Skazochny Oboroten

проверил периметр дома, чтобы убедиться, что все безопасно.

В какой-то момент я подумал, что поймал какой-то чужой запах, но затем ветер

поменялся, и я потерял его. Я уже собирался уйти, когда Доминик окликнул меня,

поэтому остается только гадать, что это был за запах.

Я прохожу мимо него, ничего не отвечая. А что я могу сказать? Моя пара меня не

хочет. Я отпустил ее, но пытался защищать, держась на расстоянии.

- Тебе известно, что ты можешь поговорить со мной, - Доминик идет за мной,

мягко ступая, когда мы возвращаемся к моему дому.

Я сдаюсь, пытаясь сбежать от него, поэтому мы погружаемся в блаженную

тишину, пока идем к моему дому. Я решил не садиться за руль, потому что нуждался в

прогулке на свежем воздухе, а не быть запертым в кабинке своего грузовика. Особенно

после пробуждения в клетке.

- Я потерпел неудачу, - наконец-то признаюсь я спустя несколько минут.

- Нет, не потерпел. Ты делал то, что, на твой взгляд, было лучшим для нее. Ей

просто нужно время, чтобы понять, что значит быть связанной с кем-то. Мы все знаем, как

долго она по тебе сходила с ума. Думаю, она просто решила, что тебя прижало, вот ты под

давлением и должен избрать ее.

Гнев начинает бурлить во мне, и я резко разворачиваюсь, впечатывая Доминика в

дерево, мое предплечье упирается ему в горло.

- Я всегда ее хотел, - рычу я сквозь сжатые зубы.

Дом тянется к моей руке, а когда я замечаю, что он уже синеет, тут же отпускаю

его.

- Прости, брат. Я не сержусь на тебя, я просто зол на само предположение о том,

что я безразличен к Винни, в то время как я изо всех сил старался не считать ее моей, даже

когда мы не были связаны.

Доминик наклоняется, положив руки на колени и кашляя. – У тебя очень забавные

методы показывать это. Ты отослал ее, а затем держал на расстоянии вытянутой руки в

течение последних четырех лет.

- Я лидер этой стаи. Что мне оставалось сделать? Я должен заботиться обо всех и

всем. Безопасность и защита этого места лежит на моих плечах, - я стою здесь с

поднятыми руками в поисках лучшего решения. – Что мне оставалось делать? Сбежать с

Винни и бросить всех на произвол судьбы? Потому что это то, что я хотел сделать. И что

бы случилось, если бы я связался с кем-то еще, пока я был в бегах с ней? Или она с кем-то

еще? Куда нас бы это завело? У меня не было выбора, Дом.

Доминик выпрямляется и смотрит мне в глаза. Он мой лучший друг и бета моей

стаи. Если кто и даст мне совет, так это он.

- Теперь у тебя есть выбор, Стоун. Если хочешь, чтобы Винни была твоей парой,

тогда тебе придется поработать немного над этим. Она заслуживает того, чтобы у нее

было все, включая и стаю. Даже если все и было для ее защиты, тебе стоит заставить ее

увидеть, а самому показать, что ты отличная пара.

Я киваю головой, понимая, что он имеет в виду. Это не будет традиционным

спариванием, и мне нужно сделать все возможное, чтобы сделать ее моей.

Когда я возвращаюсь в свой дом, я придумываю план. Мне нужно, чтобы она не

смогла сказать «нет». И мне нужно дать ей понять, что я выбираю ее не потому, что я

должен, а потому что я всегда этого хотел.

***

Я провожу по своим длинным волосам на макушке, пытаясь убрать их со своего

лица. Расправив плечи, я немного подбадриваю себя, когда захожу в пекарню.

Еще рано, и пекарня не открылась, но я видел, как сегодня утром приходил Дом,

чтобы проверить Винни, и оставил входную дверь открытой для меня.

В пекарне Руби витают запахи свежеиспеченных булочек с корицей и моей пары.

Она, наверное, сделала их недавно, и оба эти запаха заставляют мой рот наполниться

слюной.

При входе в дверь звонят колокольчики, и я вижу, как Винни выходит из задней

части здания, все еще возясь со своим фартуком.

- Извините, мы еще закрыты …

Она останавливается, когда видит, что я стою перед прилавком. Я чувствую, как

мои щеки немного нагреваются, пока я стою тут, держа букет полевых цветов, которые

нарвал для нее.

-Доброе утро, Винни.

Она краснеет и отводит взгляд в сторону, перед тем как ее глаза снова встречаются

с моими. – Доброе утро, Альфа Стоун. Мы еще не открыты. Могу я чем-нибудь помочь?

Она нервно кусает нижнюю губу, и мне приходится подавить рык. На ней надета

старая мешковатая серая футболка, пара мешковатых джинсов и синий фартук. Ее

волнистые волосы цвета шоколада заколоты на голове, а на румяной щеке виднеется след

от муки. Все ее изгибы скрыты под одеждой, но я по-прежнему вижу самую красивую

девушку, которую когда-либо видел в своей жизни. Даже когда я посмотрел на нее в

первый раз, я подумал, что это самый прекрасный детеныш в мире. Время шло, но ничего

не изменилось. Я просто никогда не позволял себе посмотреть на нее с другой стороны. Я

знал, что, если пойду не по той дороге, из этого ничего не выйдет. Но теперь, когда я

знаю, что она моя, я хочу все исправить.

Мои глаза путешествуют по ее телу, и я замечаю, как она нервно теребит свои

руки.

- Эти прекрасные цветы для тебя, - ее румянец становится еще очевидней, и она