Альфа и Омега. Книга 3 (СИ)

— К сожалению, да, — вздохнул наш новый друг. — Правда я не знаю точно, что именно тогда случилось. Одни говорят, что кто-то посторонний узнал о его метке и о том, что он общается с представителями Общества. Другие, что он просто устал жить вдали от своей истинной любви, вынужденный перед лицом широкой общественности изображать счастливого отца семейства с другой женщиной. Но, так или иначе, он добровольно отрекся от сана, а потом его следы затерялись. Официально считается, что он удалился от мирской жизни и вместе со своей омегой уехал куда-то на восток. Но еще ходят слухи, что Церковь их поймала и… отыгралась за его обман. В любом случае это все было очень давно, еще до моего рождения, так что я могу только догадываться. В наших архивах о нем не так много информации, но, я так понимаю, что их в целом стали вести намного хуже после переезда в убежище и… потери связи с большим миром. Наша безопасность нам дорого стоила. Я ведь уже говорил, что раньше мы собирали носителей метки по всему миру, но как раз в семидесятых это прекратилось. Общество потеряло связь с миром, а мир — та его часть, что вообще была в курсе — забыл о нем. Я пытался вызнать подробности тех событий у отца, но он… не особо хотел рассказывать.

— Я давно замечал, что старшее поколение не любит говорить о себе и том, что происходило в их молодые годы, — отметил Йон, снимая машину, к которой мы к тому моменту уже подошли, с сигнализации и открывая дверь водительского сидения. — Как будто тогда мы вдруг поймем, что они не такие уж мудрые и праведные и тоже немало… накуролесили в свое время, а теперь пытаются сделать вид, что всегда все знали лучше всех.

— Да, вроде того… Погоди, это что, твоя машина? Серьезно? — Судя по тому, как загорелись глаза нашего провожатого, когда черный зверь Йона лениво мурлыкнул в ответ на сигнал ключа, Меркурио понимал в автомобилях куда больше меня. Я бросила короткий взгляд на лицо своего альфы и, не сдержавшись, тихо прыснула в сторону — он, конечно, весь надулся от гордости, хотя и пытался сделать вид, что в этом всем нет ничего особенного. Что ни говори, он всегда любил покрасоваться.

— Да, одна из, — небрежно кивнул он. — Садитесь.

«Смотри не лопни от важности», — мысленно посоветовала я ему, и он, на секунду смутившись, потом широко улыбнулся и покачал головой.

— Кем ты работаешь, мужик? — присвистнул Меркурио, с удовольствием забравшись на заднее сидение и блаженно застонав от ощущения пружинящей кожи под ладонями. — Наркобароном?

— А что, уже есть такие вакансии на сайтах? — невозмутимо парировал Йон, заводя мотор.

— Надо было предложить вам откупиться, а не просто так выпускать, — то ли в шутку, то ли всерьез пробормотал тот, продолжая осматривать салон изнутри и трогать все подряд, словно ощущениям верил больше, чем глазам. — Да я в жизни на такой не ездил!

— Видишь, как мы удачно зашли, — улыбнулась я, пристегиваясь и оглядываясь на него.

— Ох да я бы… Я бы руку отдал, чтобы на такой покататься! Ну в смысле за рулем.

— Без руки рулить будет несподручно, — заметил мой альфа.

Меркурио в ответ немного нервно рассмеялся, как будто все еще не мог прийти в себя, а я, глядя на него, вспомнила, как сама впервые села в салон дорогой машины — той самой, которую мы арендовали, чтобы заявиться в казино Красной Лилии при полном параде. Тогда это казалось осколком какого-то чужого, не близкого мне и незнакомого мира. Но после того как меня буквально прокрутило в мясорубке сквозь гнилое нутро этого самого мира, я считала, что вполне заслужила право сидеть на этих кожаных сидениях и не считать возможность ехать на дорогой машине какой-то невероятной привилегией или достижением.