Альфа и Омега. Книга 3 (СИ)

— Настоящий Харлей-Дэвидсон? — присвистнула я, подходя ближе и с детским любопытством оглядывая черно-стального двухколесного красавца, отливающего металлическим блеском в солнечных лучах. — Я не знала, что ты умеешь водить мотоцикл.

— Просто у меня никогда не было своего, — пожал плечами он. — А вот об этом парне я мечтал с детства — еще до того, как узнал, что бывают еще другие производители, фирмы и модели. Его привезли пару дней назад, и я решил, что сегодня — отличный повод его выгулять. Ты когда-нибудь каталась на мотоцикле?

— Нет, — честно ответила я. — Но мне всегда хотелось попробовать. Только не за рулем, а чтобы…

— Чтобы красиво сидеть сзади и обнимать за талию симпатичного парня? — фыркнул альфа, застегивая на руках мотоциклетные перчатки.

— Надо полагать, ты всегда мечтал покатать симпатичную девушку, которая бы так приятно обнимала тебя сзади, — не осталась в долгу я.

— Я тебе уже говорил, что мы созданы друг для друга? — подмигнул мне он, передав мне шлем.

— Может, упоминал пару раз, — расплылась в улыбке я, урвав себе вкусный долгий поцелуй, прежде чем сесть позади него.

И хотя я не собиралась сразу хвататься за него, но когда мотоцикл достаточно резво сорвался с места, меня так мотнуло назад, что единственным вариантом, чтобы не свалиться вовсе, было как можно плотнее прижаться к сидящему впереди альфе. Было немного досадно, что из-за шлема я не могу прикорнуть щекой на черной коже его куртки, но, наверно, подобный опыт стоило оставить для другого раза — и более пустой дороги.

И хотя Йон ехал достаточно быстро, я совершенно не испытывала страха — даже его легкого отголоска. Может быть, потому что где-то в глубине души знала, что если мы попадем в аварию, то, скорее всего, погибнем оба и одновременно. Немного жутковато было осознавать, что я боюсь не смерти, а одиночества — одиночества, которое не сможет утолить весь мир, если в нем не будет его.

«У Джен все нормально? — раздался голос альфы у меня в голове. — Кадо сказал, что она приехала с вещами».

«Они с отцом Горацио вчера… в общем она пока поживет у нас. — Мне не хотелось обсуждать с ним подробности случившегося вот так на ходу. — Я поселила ее в одну из пустых квартир под нами. Ты не против?»

«Нет. Я так и понял, что вчера что-то произошло. Между тобой, ней, Дани и святым отцом. Мне ведь… не стоит волноваться из-за этого?»

«Ты имеешь в виду, стоит ли тебе ревновать?» — уточнила я.

«Если бы я думал, что мне стоит ревновать, я бы вмешался еще вчера, — почти ласково заметил он. — Нет, я о том, не помешает ли это нашим планам? Все и так слишком сложно, не стоит примешивать сюда еще и личные конфликты».

«Я… не думаю, что…» — Я запнулась, на мгновение вообразив ситуацию, при которой отец Горацио мог бы действительно увидеть в Дани соперника. На фоне всего остального данный расклад был, конечно, просто абсурдно неуместен.

«Я могу с ним поговорить», — предложил Йон, видимо, без лишних слов уловивший направление моих мыслей.

«Я думаю, это лишнее. Это их личные дела и… Мне хочется верить, что все они достаточно взрослые, чтобы не превращать постельные разборки в повод для… каких-то необдуманных и глупых поступков, последствия которых затронут далеко не их одних».

«Я уже говорил тебе, что ты слишком хорошо думаешь об окружающих, маленькая омега? Если бы все вокруг были такими совестливыми, осознанными и разумными, как ты думаешь, мы бы и вовсе не оказались в этой ситуации».

«Хочешь, чтобы я начала переживать по этому поводу?» — почти угрожающе поинтересовалась я.

«Пожалуй, что нет, — тут же пошел на попятную Йон. — Но я на всякий случай буду приглядывать за нашим святым отцом. И Медвежонку посоветую быть начеку. Зверь ее дери, не будь твоя подруга альфой, этой идиотской ситуации бы не сложилось».

«Да… наверное», — не стала спорить я, снова погрузившись в глубокую задумчивость о сути нашей природы и ее определяющей роли в течении и событиях нашей жизни.

Психиатрическая клиника, где последние десять с лишним лет жила мать моего альфы, располагалась в горах, с одной стороны почти вплотную прижавшись к отвесному скалистому склону, накрывавшему ее территорию густой прохладной тенью вскоре после полудня. Это было относительно небольшое частное учреждение с закрытой от посторонних территорией. Но, судя по всему, Йон уже позаботился о пропусках для нас обоих, потому что после его короткого разговора с охраной по интеркому, нас без проблем пропустили за ворота. Около входа в здание лечебницы нас встретила миниатюрная девушка в светло-розовой униформе. Представившись, она сказала, что пациентка Гу сейчас находится в классе живописи и освободится немного позже и что мы пока можем подождать ее в холле.

— В классе живописи? — искренне удивился Йон, услышав об этом. — Разве она… Я думал, что она… Ну знаете, не в том состоянии, чтобы… — Он абстрактно повел рукой.