Альфа-самка (сборник)

– Да, я знаю, милая, – кивнул Владимир, прервав ее на полуслове. – Полчаса. И уж будьте уверены, я использую их на все сто.

Эта фраза развеселила его, и он издал смешок. Всучив подарки теще и тестю, он передал букет Ирине. Она вдохнула аромат свежих роз, и щеки ее зарделись.

– Это тебе, любимая, – нежно улыбнулся Владимир. Ирина тоже ответила улыбкой. Настоящей, не фальшиво-напряженной, а искренней и лучезарной. Владимир в такие моменты любил ее еще больше.

Впрочем, это ничего не меняет. Уже слишком поздно.

– Ты такой нарядный, – заметила Ирина.

– Пройдемте в дом, – мягко предложил он. – У меня для вас сюрприз.

От него не ускользнул недоверчивый взгляд тестя.

«Не верю ни единому твоему слову. И виски твое наверняка полное говно», – читалось на его окаменевшем лице.

Собственно, сейчас Владимиру было совершенно наплевать, что о нем думают родители Ирины. Главное, чтобы они вошли в дом. И что самое важное, они не должны ничего заметить.

(к примеру, гвоздодер и нож, которые были спрятаны у него за поясом)

Тем временем из его телефона, который все так же лежал на пассажирском сиденье «Лексуса», доносился невозмутимый, слегка искажаемый помехами голос Максима:

– …сначала все думали, что бойню устроила мать девочки, Осокина Дарья. Потом, когда начали копать, выяснилась правда. Ее и девочку зарезал сожитель. А преподнес это так, что, мол, Осокина головой тронулась, дочь свою искромсала, а потом с собой покончила… Его потом поймали, судили. Он недавно на зоне богу душу отдал. Кстати, по тому бомжу в подземном переходе. Он и правда умер, Винеев Игорь его звали. Но у него не было детей, и никаких девочек «Скорая» от него не привозила… Ты слышишь, Володя? Алло? Алло?!

Первым, понявшим, что происходит что-то не то, был Леонид Александрович. Как только они поднялись по ступенькам наверх, Владимир грубо затолкал всех внутрь, ловко заперев изнутри дверь. Он спрятал ключ в карман, и его рот разъехался до ушей, как у спятившего клоуна.

– Валя, Ира, наверх! – страшно вскричал Леонид Александрович, видя, как его зять, откинув полы пиджака, словно ковбой, вытаскивает из-за пояса громадный тесак и гвоздодер.

«Я же предупреждал», – взрыхлила мозг паническая мысль.

Валентина Ивановна испуганно заголосила, пятясь назад.

«Ружье», – мысленно проговорил про себя старик. Но Владимир уже шел на его жену.

Он бросился к ним.

Первый удар гвоздодера в голову бросил старую женщину на пол. Из проломленного черепа стала толчками хлестать кровь.

– Мама!!! – взвизгнула Ирина, ее лицо превратилось в отталкивающую маску. – Что ты наделал?!

– Ира, беги за Настей. Звони в полицию, – прохрипел Леонид Александрович. Он вцепился в пиджак Кузнецова, пытаясь заломить ему руки, но тот, развернувшись, оттолкнул его и всадил ему нож в живот.

– Я отправлю вас… отправлю, – пыхтел Владимир. – Туда, откуда вы вылезли, твари…

Он брезгливо толкнул ногой обмякшее тело тестя, и пожилой мужчина, не удержавшись, упал. Истекая кровью, Леонид Александрович медленно пополз в другую комнату. Туда, где находился сейф с охотничьим ружьем. Из глубокого разреза выглянули внутренности, и он прижал их рукой, чтобы они не вывалились совсем.

– Думала, я не знаю, что ты задумала? – шипел Владимир. Он взмахнул тесаком, срубив Ирине нос и часть щеки. Воздух завибрировал от душераздирающего вопля. Держась за болтающийся кусок мяса на лице, Ирина на заплетающихся ногах заковыляла к Насте, но Кузнецов, зверея, ударил ее в спину. Удар был такой силы, что лезвие сломалось, попав в позвоночник, и он отшвырнул непригодное оружие в сторону. Взял со стола новый нож, замахнулся… Еще разок…

Ирина остановилась, глядя на дочь широко распахнутыми глазами. Потом без звука опустилась вниз.

– Папа! Папочка, не надо! – закричала Настя. Она зарыдала, в ужасе глядя на дикую расправу, ноги ее подогнулись, и она села на пол.

– Я не дам тебе родить уродов, – продолжал шипеть Кузнецов, остервенело тыкая им в дергающееся тело жены. После двадцать третьего раза конвульсии стихли.

Он поднял голову и столкнулся взглядом с зайцем. Тот вальяжно восседал за столом.

– Хочу увидеть их вживую, – словно оправдываясь, пояснил Владимир. Он начал вспарывать по кругу, словно консервную банку, набухший живот Ирины. Заяц понятливо кивнул и потянулся за конфетой, лежащей в стеклянной вазочке.

– Ты не будешь разочарован, – проскрипел он, отправляя батончик в плюшевый рот.

Кузнецов держал наготове гвоздодер. Он не даст им уйти, ни одной твари…

– Володя… что ты делаешь?

Кузнецов медленно повернулся. Валентина Ивановна с кряхтеньем встала на четвереньки.

– Не убивай нас. Пожалуйста.

Оскалившись, Владимир взмахнул гвоздодером. Удар пришелся четко между глаз, застряв в лобной кости, и ему пришлось упереть в грудь старухи ногу, чтобы выдернуть его. Больше она не поднималась, и Владимир снова занялся Ириной.

– Будь аккуратен, – наставлял его заяц, продолжая поглощать конфеты. Его рот был уже весь коричневым от шоколада. – Они кусаются, знаешь ли.