АЛЬФА -смерть террору

- Очнулся в очередной раз. Идет бой, лежу на земле, вокруг никого нет, все ушли. Встал, смог еще встать. Помню, что где-то здесь должны быть наши бронетранспортеры. К ним и пошел.

Меня сильно знобило. Позже сказали врачи, что потерял три литра крови. Кое-как добрался до боевых машин и солдатам говорю: «Плохо мне, ребята!» Меня в машину положили, там труба горячая, ноги поставил, а руки заледеневшие солдат согревал своим дыханием. Сидел все время со мной и дышал на руки. После я отключился надолго. Пришел в себя на минутку, уже в медсанбате, кто-то спрашивает: «Пить хочешь? Каши хочешь?» - «Хочу!» Глотаю, а пищевод-то пробит, снова шок, отключаюсь.

В посольстве на минутку очнулся, когда вливали кровь. А потом, в Ташкенте, не могли носилки вытащить со мной, так я решил сам подняться, помочь.

Штаб военно-воздушных сил

Анатолий САВЕЛЬЕВ:

- Прошел уже час с небольшим, совсем стемнело, все стихло. Мы решили, что стрелять некому, все арестованы, однако ошиблись. Вблизи штаба располагалась курсантская казарма, оттуда и открыли огонь. Выстрелом из гранатомета прошили броню нашей БМДэшки, которая стояла у штаба. Погиб молодой солдат-десантник. Здесь я в первый раз увидел смерть в бою, залитый кровью комсомольский билет.

Старались на выстрелы не отвечать. Заставили начальника штаба их ВВС соединиться с курсантским подразделением и отдать команду о прекращении огня.

Правда, пока вели переговоры, сами чуть не погибли. В кабинет начштаба влетела граната, но бог миловал.

Курсанты же вскоре стрельбу прекратили.

Дворец Дар-уль-Аман

Сергей КУВЫЛИН:

- Когда все закончилось, вышли из дворца. Михаил Михайлович смотрит на меня, будто я с того света вернулся: «Ой, Серега, ты живой!»

Потом нас увезли в медсанбат, который был устроен в прежней казарме. Меня положили на кровать, нога распухла, ботинок пришлось разрезать.

Принесли Пашу Климова. Он лежит, ноги к животу прижимает: пить, пить… Смотрю: солдат тащит ему воду в кружке. Спрашиваю, куда он ранен? Оказывается, в живот. Что ж ты ему воду суешь, он умрет сразу. Дошло. Намочил вату, потер Паше губы.

Валерий ЕМЫШЕВ:

- Еще во дворце доктор наложил мне на руку жгут. Пока ехали в медсанбат, я все терпел, а потом вытащил нож и разрезал резинку.

Приехали. Меня в операционную, перед лицом какую-то тряпицу повесили, чтобы не испугать. Осмотрел меня хирург, потом, вижу, кивнул медбрату. Все ясно, думаю, будут убирать остатки. Отрезали руку и в тазик бросили.

А вечером эвакуировали в посольство. Там я бутылки три пепси-колы залпом выпил и отключился. Утром проснулся, нас уже готовят к эвакуации в Союз.

Виктор КАРПУХИН:

- В посольстве к нам отнеслись необыкновенно тепло. Дарили цветы, без конца кормили. Семьи сотрудников посольства отдавали все: одеяла, теплую одежду. Уверен, будь у них тогда последний кусок хлеба - отдали бы и его.

Право же, чудно сказать, что поехали мы туда, дабы приобрести лишние дырки в теле, лишиться рук, ног, стать инвалидами. Ведь тогда нам никто ни копейки ни за что не платил. Говорили, мол, все в интересах Родины. Вспомните, будьте честны перед собственной совестью, многие ли в том, 1979 году думали иначе? Ну а сегодня мы, конечно, поумнели крепки задним умом.

Штаб военно-воздушных сил

Анатолий САВЕЛЬЕВ:

- Среди ночи к нам приходит сообщение: танки прут на штаб! Я у лейтенанта-десантника спрашиваю: «Что будем делать?» Он задумался: «Знаешь, если танки вырвутся на летное поле, мы их не остановим. Там у нас всего три БМП. Давай машины выдвигать вперед, перекроем улицу. Она не широкая, это нам на руку. Пойдут - станем бить».

Майор-советник слушал-слушал наши аргументы, а потом говорит: «А откуда здесь танки? Не могут тут находиться афганские танки».

Мы с ним в машину - и вперед. Темно. Ночь. Видим, действительно танки идут. А кто их разберет - наши они или афганские. Майор выскочил из машины и навстречу колонне. На переднем танке командир в башне, по-походному. Остановилась колонна. Советник спрашивает: «Ты куда рулишь, воин?» Тот назвал точку. «Так это же в обратную сторону», - смеется майор. Оказалось, карты Кабула у них не было, города не знают. Им дали точку, они и прут. Заплутали, всех переполошили.

Но, как видите, все окончилось благополучно. Спасибо майору.

Михаил РОМАНОВ:

- Что скрывать, была радость победы и тут же, рядом, самое страшное потрясение в жизни - следовало опознать тела погибших товарищей. Мы поехали вместе с Яшей Семеновым и Эвальдом Козловым. Я с трудом опознал Волкова, Зудина… После увиденного не хотелось жить, а не то что опять брать в руки автомат. Но надо было возвращаться во дворец, там уже организовали оборону. И как показала предстоящая ночь, вовсе не зря.

Всю ночь нас обстреливали танки, били прямой наводкой. Где-то ближе к утру генерал Дроздов поднял нас командой: «Приготовиться к бою, к отражению атаки!» Километрах в десяти-двенадцати располагалась так называемая «голубая дивизия» Амина. Она-то и поднялась в атаку.