Альфа. Взрослые сказки (СИ)

На лоб легла прохладная рука. Как утопающий. он ухватился за ощущение чужого присутствия. И пусть, через секунду, вместо ладони окажется дуло пистолета, но сдохнет он в своем уме! Напрягая ошметки последних сил. и стискивая зубы, Руслан одним рывком задавил взбесившегося зверя, заставляя его отступить.

— Пара… ты…

Прохрипел, фокусируя взгляд на присевшей рядом ведьме, и тряхнул головой.

Одного прикосновения было достаточно! Демидова усмехнулась.

— Я. Твое счастье, что Владислав торопился и не подождал, пока мы уйдем.

Женщина потянулась к нему.

— Не дергайся, — фыркнула на его желание избежать контакта, — я помогу.

— Почему? — выдавил из себя. Судорожно сжимающееся горло ещё обкусывало и коверкало слова. В насмешливом взгляде Димидовой мелькнула и исчезла мягкость и тихая грусть. Словно маска железной леди на мгновение исчезла, обнажая просто женщину, которая могла его понять.

— Ведьмам, знаешь ли, не чуждо ничто человеческое.

С этим бы Руслан поспорил. Но тут Лара щелкнула замком наручников.

— Братишку не покалечы — полетел в спину ехидный смешок Демидовой. А он уже был в коридоре. Тот же пятый этаж. Не стал Влад заморачиваться, перетащил в крайний свободный номер. Знал, что все они выкуплены, чтобы не было лишних глаз и ушей.

Дверь просто вынес с ноги, выламывая замок с мясом. И чуть не рухнул в прихожей от душного запаха возбуждения.

— Влад! — прорычал, кидаясь раненым зверем в комнату. И замер, как будто налетел на прозрачное, алмазно-твердое стекло. Его кошмар был готов вот-вот исполниться. В десятке сантиметров от шеи уже обнаженной девушки блестели оскаленные клыки.

Глава 9

— Нет! Стой!

На его крик Милолика отозвалась тихим стоном. А у него клеймом отпечатался в памяти кошмарный образ. Возбужденная девочка в крепкой хватке чужих рук.

Плавный изгиб стройного тела и жесткие пальцы, веренице красных пятен отметившие свой путь по нежной коже бедра. В каком-то вязком отупении он заметил, что ее фигура почти изменилась. Даже грудь. Может из-за кормления стала чуть женственней, но его девочка осталась такой же тоненькой. как до беременности.

Черные глаза Влада полыхнули желтым огнем.

— Поздно, братишка, — оскалился в ответ, — Она — моя!

И словно в издевку, повел рукой выше, накрывая ладонью темные завитки волос между девичьих ног.

— Хватит, — зарычал Руслан, стискивая кулаки, — Что ты творишь?!

— Что я творю? Забираю свою женщину! Настоящие братья всегда делятся друг с другом, да? Тебе одна. породистая, все как ты хотел. А мне вторая. Помесок.

Второсортная давалка, так ведь? М-м-м, как пахнет…

Да, пахнет она сказочно, и только вонь возбужденного ублюдка отравляет этот аромат

— Я убью тебя, — прошипел сквозь клыки, — Только дотронься — порву как суку.

— Не убьёшь, — и в черных глазах вспыхнули искры того же безумия, что сейчас жадно грызло Руслана изнутри, — Не убьешь, потому что тогда она тебя возненавидит! Мы же не хотим этого, верно?

Влад ласково потёрся носом об ее висок. Милолика дернулась, как от удара током.

И яркий всплеск ее возбуждения отозвался внутри горячей волной похоти вперемешку с ледяным ужасом.

— Брат, не надо…

— Ого, я еще пока брат! Чудесно! Нет. Рус — надо. Потому что ты свой шанс просрал.

Не один раз — много! Ломал ее под себя. лгал. соблазнял… На двух стульях решил посидеть. да?! Бедная моя девочка…

А Руслана трясло от невозможности возразить. И от звенящего, режущего на части желания сорвать с горла удавку и набросить ее на само время, чтобы развернуть его вспять. Только бы не допустить этой грязной правды.

— Выйди, Рус, — неожиданно спокойно и четко произнес Влад. Милолика в его руках дышала тяжело и часто. Цеплялась тоненькими пальчиками за жилистое предплечье и дрожала, — Она не твоя больше.

И так же четко и ясно стало у него в голове. Как будто переключатель щелкнул и хлещущие через край эмоции осели горькой пеной на самое дно души. Потерять за один день сразу двух дорогих ему людей — это слишком больно. Лучше бы Демидова дала ему сойти с ума.

— Не моя, — тупо повторил за братом. Еще один взгляд на стонущую Милолику, потом опять на Влада. Сейчас самое время развернуться и выйти, но…

— Она никогда не была моей. Да, ты прав — свой шанс я просрал. И я уйду. Потому что… люблю ее.

Зарычал братишка. Не ожидал такого выпада. А он и сам не ждал, что с губ сорвутся именно эти слова. От которых так трусливо отворачивался, отталкивал, только потому, что не считал это реальным вообще. Глупая, невозможна сказка — влюбиться первый раз не юным восторженным мальчишкой, а взрослым мужчиной… Но какой смысл теперь молчать? Терять ему было больше нечего.

— Люблю ее, — повторил, пробуя на вкус такие новые для него слова, — Но заруби себе на носу вот что. Если ты хоть чем-то обидишь ее, или на одно долбанное мгновение вдруг сравнишь или посмотришь на нее, как на другую — я тебя найду.