Альфа. Взрослые сказки (СИ)

— Конечно, уговариваешь, омегу к рукам решил прибрать, да?! — Милолика отчаянно цеплялась за последнее, что могло бы оправдать его ненормальное поведение.

— Ты чувствуешь в себе волчицу?

И вот она опять загнана в угол. Сынок уложил головушку на ей плечо и спокойно перебирал пальчиками растрёпанные локоны. Он часто играл с ее волосами… И дядю не боялся от слова совсем. Одна Милолика сейчас чувствовала полный раздрай, и абсолютно никакой волчицы. Но она ведь оборачивалась раньше! И даже что-то помнила из редких прогулок по лесу…

— Ты вернулась, как человек. Но можешь никогда больше не обернуться снова. И твой Дар, скорее всего, исчез, — даже сквозь алую дымку ненависти она увидела, как в потемневших глазах мелькнула боль. — Пойдем. Или я отнесу тебя в машину на руках.

В сердце опять заклокотала ярость. А деваться-то все равно некуда. Без документов, без одежды нормальной. Ещё и метка на шее…

— Выйди. Мне нужно одеться, — процедила сквозь зубы она.

Глава 11

Серов ушел. Просто поднял с пола темно синюю водолазку и вышел, даже взглядом не оспаривая ее просьбы-требования.

— Дядя посёл? — встрепенулся Олежка.

Пошел-пошел. В задницу он пошел! Со своим «давай поговорим, как взрослые люди»! Одной рукой придерживая простынь, а второй сына, Милолика соскочила с кровати и первым делом сразу же подбежала к окну. Пятый этаж! Вариант сбежать окончательно рассыпался прахом. Проглотив парочку крепких выражений, она развернулась, спустила ребенка на пол, и пошла собирать разбросанные по всему номеру вещи.

Олежка послушно топал за ней следом, и все норовил заглянуть в глаза. Господи, что на нем за одежда ужасная?! А это что валяется? Ее кофта? Жуть какая… Синяя и растянутая, с принтом в крупный цветочек. Но ведь купила же… Сама!

— Милок, — всхлипнули за спиной. Милолика обернулась. Кусая дрожащие губки, в дверях стояла Кира. Ее Кирюха! Без которой она с Олежкой на руках не протянула бы и нескольких месяцев. Поддельные документы, съем квартир, работа… Все было на ней!

— Почему ты не отговорила меня покупать этот кошмар? — прошептала Милолика, удерживая двумя пальцами кофту.

— Ты… ты… Ты сама ее выбрала-а-а…

Всхлипывающая волчица повисла у нее на шее. Милолика уткнулась носом в теплое плечико.

— Просто в том интернет магазине она по уценке шла, — прошептала, уже не пытаясь сдержать слез, — Девяносто процентов…

— Я… Я за э-э-эту гадость еще бы и доплачивала-а-а… Милка-а-а, ты вернулась!

— Мама? Мама Кир-р-ра? Бона?!

Бедный Олежка никак не мог понять, почему две его мамы носами шмыгают.

— Не больно, мой хороший! Твоя мама вернула-а-ась…

Ребенок только больше растерялся. Распахнул свои глазки. А ресницы-то длиннющие… Красивые!

И, как вода в сливное отверстие, эмоции выплеснулись из нее спасительной женской истерикой. Сидя на кровати, в объятьях подруги и своего сына. Милолика ревела, наплевав на, сто процентов, хреновую шумоизоляцию, и с каждой слезинкой понемногу приходила в себя.

* * *

Руслан

— Руслан, даже не думай. Я тебе как мужик мужику говорю, дай им время.

Макс перегородил собой почти весь коридор. Набычился, глаза желтые, но взгляд твердый. Не уступал, нутром понимая, что он сейчас все равно в драку не полезет.

— Ты охренел, Довлатов, — в тон ему шипел Руслан, — Свали, а то хуже будет.

Макс только башкой своей белобрысой замотал.

— Не пущу!

Руслан шагнул вперед.

— Сына испугаешы — обнажил клыки полярник. Ну вот не сука ли?! Волк внутри умирал от желания рвануть обратно в номер. И его, не оборотня, мужчину, туда же тянуло сне меньшей силой.

Руслан видел много женских слез. Старт дали насквозь лживые истерики матери.

Он долго велся на них. Со временем перестал, конечно. Его уже не трогали ни влажные глаза, ни дрожащий голос. Броня против любимого женского оружия наросла быстро, а сейчас так же быстро отваливалась кусок за куском.

Он! Он должен там быть, а не Грозова! Обнять, прижать к себе, пообещать, что сделает все, чтобы его женщина если и плакала, то лишь от счастья, и… И быть посланным. Да именно так. Милолика не запомнила, как прошла их ночь. А если бы и помнила, то не поверила бы ни одному слову. Он на ее месте точно бы не поверил.

— Сделай лицо проще, альфа, — проворчал полярник, — В ванну пошли. Скоро выйдут, значит…

Тихие всхлипывания, которые колючками впивались прямо под кожу, действительно затихли. Еще через пятнадцать бесконечно долгих минут входная дверь хрустнула сломанными петлями.

Он честно думал, что первой выйдет Грозова. А Милолика до последнего будет оттягивать момент своего появления. Ничего подобного! Вышла, с гордо вскинутой головой и покрасневшими глазками. Его маленькая смелая девочка. Окатила волной ледяного презрения, Макса за компанию тоже, и вперед, мимо них, а у самой губки закушены от напряжения. Олежка топал следом. Сосредоточенный, и молчаливый. Посмотрел на него хмуро, безошибочно угадывая причину маминых слез. Потом уже и Кира хвостиком. И в голубых глазах благодарность напополам с женской солидарностью.