Альфа. Взрослые сказки (СИ)

В дверь постучали, и тут же открыли. Милолика застыла с разорванной пачкой в руках. А вот и Серов. Легок на помине. Надо же, бинты с рук убрал. Больше не выглядит, как суицидник. И рубашка тоже пропала, заменилась на майку… Взгляд прилип к рельефной груди, как легковесная железная стружка к магниту. Но только на секунду.

— Привет.

Вот как ему удается говорить и выглядеть так спокойно? Как будто они на самом деле счастливая и крепкая семья? У нее так не получалось. Все слова напоминали маленьких и злых ежей.

— Здравствуй, — буркнула она, поскорее отдавая Лего сыну. Олежка цапнул игрушку и посмотрел на застывшего в дверях Серова.

— Дядя! Игр-р-рушки! На?

Вот этого она и боялась! Олежка инстинктивно тянулся к отцу. Чувствовал в нем сильного волка. И Серов отвечал ему взаимностью. А мама лишняя! Помесок, неспособный больше обернуться…

— Потом поиграете, — вырвалось быстрее, чем она успела закрыть рот. Сынок вздохнул, а ее как ножом по сердцу полоснуло. — Зачем столько? — Милолика кивнула на коробки и свертки.

— Мы договаривались, что я могу купить ему что-нибудь недорогое. Милолика, пара конструкторов, машинок и зверят — это совсем не дорого.

Спорить было бесполезно. Сколько бы она не ставила условий, Серов, как вода, находил маленькие лазейки, чтобы заполнить своим присутствием все вокруг. Да, он согласился с каждым пунктом ее списка. Ну, может немного поспорил на счет времени, определенного для общения с сыном. Но не без логических доказательств, конечно нет! И три часа в неделю превратились в полтора каждый день. Ребенку нужно было оборачиваться регулярно. Учиться этому, как учатся ходить обычные дети.

Милолика отвернулась и подошла к столу. Фиалки придется реанимировать. Купить новые горшки и удобрение. Вот эта была любимой у папы…Надо к нему съездить…

И заработать денег Может бывшему работодателю позвонить? Попроситься на удаленку?

— Милолика… — низкий, с хрипотцой голос, прозвучал над самым ухом. Очень хотелось отпрянуть с криком, но ноги будто приросли к ковролину. Ей нужно просто дышать. Не показывать и крупицы смятения. Он не касался ее, как и обещал, но находился слишком близко. — Обедать будешь здесь?

— Здесь, — процедила Милолика, — это все?

— Не совсем, — казалось, что его дыхание шевелит тонкие волосики на шее. Или он вот-вот коснется ее губами. Нужно сделать шаг в сторону, или возмутится, или что-нибудь еще. Но стоять соляным столпом! Милолика стиснула кулаки. Обрезанные под корень ногти не могли причинить сильной боли. Жаль.

— Что еще? — повернулась, вскидывая голову.

Желтые глаза были непроницаемы. Не единой эмоции, за которую она могла бы зацепиться. Понять, о чем на самом деле он думает в этот момент.

— Я хотел бы, чтобы ты подумала над возможностью знакомства его с ровесниками.

Руслан говорил спокойно. Ровно и размеренно. а она почему-то сильнее сжимала пальцы.

— Подумаю. Все?

— Нет. Если ты почувствуешь себя плохо, то всегда можешь обратиться за помощью. в том числе и медицинской.

На задворках сознания здравый смысл орал о правильности и безобидности этого предложения. Но ее подбросило по новой. Пришлось сжать зубы.

— Возможно. мы могли бы обсудить все нюансы за ужином? — продолжил Руслан.

— Олежка, скажи дяде до свидания, — прошипела едва слышно.

Ужин ему подавай, как же! Ей одного завтрака за глаза хватило! Сынок бросил на нее еще один жалобный взгляд, но послушно попрощался. И «дядя» ушел. А она буквально рухнула в кресло, стоящее рядом.

И не злость вперемешку со страхом сделали ноги мягкими и непослушными. Два года, два чертовых долгих года без мужчины. И метка на шее. Она хорошо представляла, что значит этот крохотный, дрожащий комочек тепла внизу живота.

Ещё пока маленький, но это пока. Потому что кроме всего прочего помнила. насколько. были прекрасны их ночи. Особенно одна…

Горький комок подкатил к горлу. Милолика плотно зажмурила веки, загоняя слезы и воспоминания обратно. Это просто эмоциональные скачки, о которых предупреждали ведьмы. Ей должно быть все равно. два года все-таки прошло… Но садистка-память не давала забыть. Окрашивала в новые тона все, что произошло тем утром. Каждое слово, каждую интонацию она помнила. и это было слишком больно!

Милолика посмотрела на играющего в Лего сына. Малыш сидел на детской кроватке в виде машины и строил башенку. Для начала ей нужно успокоиться и осмотреться. Да и Олежка в комнате отсиживаться не станет.

Но фантомное ошущение тепла от чужого дыхания никак не хотело исчезать. И кожа покрывалась мурашками, стоило представить, как близко он был.

* * *

— Ты трусливая, маленькая сучка!

Хлесткий удар свалил ее на пол. Из носа хлынула кровь. пачкая белую блузку, но на этот раз внизу живота не стягивало от предвкушения.

— Прости-и-и…

Она поползла к нему, протягивая руки. Только бы коснуться. Хотя бы краешком черного. кожаного ботинка.

— Я не виновата! Я делала все! Все по твоему приказу! Ай!