Альфа-злодей (ЛП)

Его рука горит на ее ягодице, боль подпитывает ее удовольствие. Она визжит вокруг его члена, ее челюсти сжимаются, горло сжимается на его стволе.

ШЛЕПОК.

— Я также собираюсь растянуть твою задницу, — обещает он, массируя ее ноющие ягодицы. — Я собираюсь взять все твои дырочки, Омега.

Еще один шлепок выводит ее из себя, но она продолжает сжимать его рот, терзая его лицо, утопая в своей сущности.

Ему не требуется много времени, чтобы последовать за ней, постанывая в ее влагалище, когда его узел раздувается у нее во рту. Она держит его там так долго, как только может, глотая его сперму, пока, наконец, не отпускает с хлопком.

Ее мысли полны безумия, когда она падает на него сверху. В конце концов, он помогает ей перевернуться, чтобы он мог притянуть ее в свои объятия.

От них пахнет сексом и они скользкие.

Это идеально.

НОА

Ее Течка длится неделю, и, вполне возможно, это лучшая неделя в его жизни.

Помимо очевидной привлекательности, само нахождение рядом с ней успокаивает его. Она знает, кто он и чем занимается, но при этом не отворачивается от него. Вместо этого она приглашает его в свою постель и позволяет ему трахать ее, испытывая бесконечные оргазмы.

Он клянется, что она смотрит на него с преданностью в глазах.

То, чего он не заслуживает.

И есть желание, с которым он борется, потребность укусить эту нежную кожу ее железы и спариться с ней.

Сделать ее своей.

Постоянно.

Он фантазирует об этом, когда проводит языком по чувствительному участку кожи, его член твердеет каждый раз, когда она хнычет от его действий. Ее дыхание прерывается самым восхитительным образом, отчего так легко прикусить и заявить на нее права.

Но какая бы клочковатая часть его совести ни осталась, она не может этого сделать.

Это так чертовски заманчиво, но внутренний голос останавливает его

Ты пришел сюда, чтобы убить ее.

Ты чудовище.

И если она когда-нибудь узнает правду, ему будет невыносимо видеть выражение ее глаз. Она почувствовала бы предательство из-за того, что мужчина, с которым она связана, планировал лишить ее жизни.

Как бы сильно он этого ни хотел, он сдерживается.

К концу недели Течка у нее почти проходит, а сладость ее запаха ослабевает. Она переодевается в джинсы и черный свитер — это самая большая одежда, которую она носила за последние несколько дней.

Он скрывает свое разочарование.

Она настороженно смотрит на него, когда он входит в спальню; ее запах пропитан кислым страхом, когда она садится у изголовья кровати.

Вот оно, думает он. Вот куда она бежит.

И, черт возьми, он не хочет преследовать ее.

Несмотря на то, что спешка была бы восхитительной, он не хочет тащить ее, брыкающуюся и кричащую, через канадскую границу.

Ей было бы намного легче уйти добровольно.

— У тебя что-то на уме? — Спрашивает он, присаживаясь на край кровати. В его тоне слышится предупреждение, но она, кажется, этого не замечает.

— На днях, — медленно произносит она, нервно теребя руки. — Ты сказал, что я говорила с тобой своим ”фальшивым" голосом.

— Так и было, — соглашается он.

— Но как ты узнал?

Когда он не отвечает, она продолжает. — Я совершенствовала это всю свою жизнь. Никто не видит этого насквозь.

— Потому что я делаю то же самое, — просто говорит он. — Я знаю, как подогнать роль под работу.

— И ты играешь со мной какую-то роль?

Ее глаза встречаются с его, опасные и темные, и он не может удержаться от ухмылки.

— Нет. Ты поняла это в первую ночь.

За исключением одной вещи, которую он ей не скажет.

То, о чем она никогда не сможет узнать.

Я пришел сюда, чтобы убить тебя.

Она одаривает его улыбкой. — Да. Думаю, настоящий Ноа мне нравится больше.

— О? — Его Альфа урчит от восторга.

— Ты все еще самоуверенный придурок, но ты приятный. — Ее ухмылка совпадает с его собственной.

— Тебе нравится мой член.

Она усмехается. — Не будь смешным.

Но она краснеет и отводит взгляд.

Это заставляет его член подергиваться. Потребность заявить на нее права, трахнуть ее до бесчувствия ничуть не изменилась за последние несколько дней — на самом деле, она усугубилась из-за нежной кожи на стыке ее плеча и шеи. Ее запах настолько концентрирован там, что почти невозможно не вонзить в нее зубы, и…

— Итак… что теперь будет? — Спрашивает она после нескольких минут молчания, прерывая его фантазию.

Что происходит, так это то, что я заявляю на тебя права, и мы вышибаем друг другу мозги, пока один из нас не убьет другого.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, — она неловко переминается с ноги на ногу. — Если ты закончил свои дела здесь… ты остаешься?

Последние слова она произносит так тихо, что он их почти не слышит.

Сначала он думает, что они из страха.

Но когда она смотрит на него с надеждой, он понимает, что она хочет, чтобы он остался.

Она хочет, чтобы он остался.

Он вспоминает ее невнятные слова в клубе и душераздирающее признание в том, что она не хотела оставаться одна.