Альфа-злодей (ЛП)

Его твердая эрекция упирается в ее задницу, и она не может не тереться об нее. Он рычит, но продолжает смывать мыло с ее тела.

— Ты заплатишь за это позже, — предупреждает он.

— Ты обещаешь? — Она вздыхает, по ее бедрам стекает жидкость.

— После того, как ты отдохнешь, моя сладкая девочка… — Шепчет он, приближая губы к ее уху. — Я собираюсь заставить тебя забыть все, кроме моего имени. А потом я прикушу эту прелестную кожу и привяжу тебя к себе навсегда.

Она замирает, но он продолжает мыть ее, как будто только что не собирался заняться с ней сексом.

— Ты всегда была моей, — небрежно говорит он. — Я должен был сделать это давным-давно.

Мы нужны Альфе!

Она ошеломленно молчит, когда он заворачивает ее в полотенце и относит на массивный матрас. Он укладывает ее на плюшевые простыни и укрывает одеялами, подоткнув их.

— Спи, — шепчет он. — Я буду здесь, когда ты проснешься.

Она тонет в его взгляде, заставляя себя бодрствовать и не поддаваться дремоте.

— Омега, — бормочет он. — Спи.

Его Влияние захлестывает ее, и она поддается усталости.

* * *

Она просыпается со вздохом.

На мгновение она не понимает, где находится. Воспоминания о вчерашнем дне захлестывают ее, и она в ужасе открывает глаза и видит знакомый белый потолок, который преследует ее в ночных кошмарах.

Но ее окружает успокаивающий аромат вместе с нежным урчанием.

Она осторожно открывает глаза, боясь того, что увидит.

Это не то, чего она ожидала.

Ее гнездышко теплое, сшитое из самых мягких одеял, которые она когда-либо ощущала. Завернувшись в ткань, она глубже зарывается с головой, сворачиваясь в клубок и прижимая к животу подушку. На ней черная рубашка с длинными рукавами, пахнущая Ноа, ткань заканчивается чуть ниже верхней части бедер.

Мурлыканье Ноа отзывается вибрацией в ее душе.

Безопасность.

Тепло.

Альфа.

— Ноа, — вздыхает она. Сбрасывая с себя одеяло, она садится, чтобы посмотреть на него.

Он без рубашки, в одних сухих черных брюках, и у нее текут слюнки, когда она смотрит на его точеную грудь и пресс. К его боку прижата белая повязка, и он ухмыляется ей, когда она таращится на него.

— Доброе утро, милая.

— Неужели? О… — Солнечный свет льется из окна, освещая комнату. — Как долго я была без сознания?

— Четырнадцать часов, — говорит он.

Она морщится, когда слишком быстро поворачивает голову. — Так долго?

— Тебе нужно исцелиться.

Тень пробегает по его лицу, и его запах темнеет. Она улавливает намек на вину в выражении его лица.

— Не смотри на меня так, — шепчет она, проводя пальцами по его животу.

— Как, например?

— Как будто тебе меня жаль.

Он сжимает ее запястье в своей руке и пристально смотрит на нее. — Никогда, — обещает он. — Ты чертовски смелая. И ты все еще желаешь видеть меня в своей постели, после всего, что я сделал.

Последние слова он выплевывает, как будто не может стоять на ногах.

Она не должна. В идеальном мире она оставила бы его здесь и нашла кого-нибудь нормального. Кого-нибудь, кто не приставлял нож к ее горлу. Кто-то, у кого не было намерения убивать ее еще до того, как они встретились.

Кто-то с извращенными моральными принципами.

Но глупая, безрассудная она…

— Никогда больше не покидай меня, — шепчет она.

— Сначала я бы покончил с собой.

Он не медлит с ответом.

Предательские слезы наполняют ее глаза, когда она заставляет себя заговорить.

— Ты бросил меня. Ты вернул меня к моим кошмарам. К единственному человеку, который мог разрушить мою жизнь.

Он сглатывает и крепко сжимает ее руку.

— Твой брат был моим единственным другом там, — шепчет она. — Я никогда не собиралась… Я бы никогда не попросила его о помощи, если бы знала, что с ним случится. Я клянусь в этом, Ноа.

Она всхлипывает, ее переполняют эмоции последних нескольких дней. Он заключает ее в объятия, крепко прижимая к себе.

— Послушай меня, — шепчет он ей на ухо, укачивая ее, пока она плачет. — Ни в чем из этого не было никогда твоей вины. Никогда. Насколько я знаю Итана, он с радостью умер бы, если бы это означало освободить тебя.

Она плачет сильнее, и он сжимает ее крепче.

— Ты — моя жизнь, — мягко говорит он. — И то, что я сделал, чертовски непостижимо. Уйти от тебя было худшим злодеянием, которое я когда-либо совершал.

Она тяжело дышит, прижавшись к его обнаженной груди, его мурлыканье усиливается.

— Я, блядь, никогда не покину тебя, Лилит. Я люблю тебя.

Она замирает от его слов, шмыгая носом.

Должно быть, она неправильно его расслышала.

— Что? — шепчет она.

— Я люблю тебя. Я влюблен в тебя, Лилит. У тебя мое сердце. Или то, что от него осталось.

Альфа любит нас!

Он не может быть серьезным.

Она садится, высвобождаясь из его объятий, и смотрит на него широко раскрытыми глазами.

— Что?

Он ухмыляется. — Мне нужно повторяться?

Она кивает. — Э-э, да. Я думаю, что да.

— Я люблю…

Но она нападает на него, жадно прижимаясь губами к его губам. Он нетерпеливо отвечает, его руки обхватывают ее сзади за шею, когда он притягивает ее ближе, углубляя поцелуй. Его язык облизывает внутреннюю часть ее рта, пробуя ее на вкус, и она стонет.