Альфагенез (ЛП)

И он хочет, чтобы она перестала отдергиваться каждый раз, когда он на нее посмотрит. Это заставляло его чувствовать себя монстром, а он уже вдоволь такого напробовался.

- Если ты хочешь мира, тогда позволь Эмили быть со мной.

- Нет.

Она стиснула зубы.

- Может быть позже. В конце дороги.

- Почему не сейчас?

В нем вспыхнуло раздражение:

- Потому что я не могу вас двоих держать под постоянным наблюдением каждый день, каждый миг, а ты воруешь ножи.

- Нож был для защиты. Я другого не возьму. И не буду пытаться тебя поранить…

- Я беспокоюсь не о себе.

Она остолбенела:

- О, мой бог, - ее глаза расширились. - Ты думаешь, что я причинила бы вред собственной дочери?

- Ты была бы не первой, - сказал Лукас, с горечью, что отнюдь нет. - Шок такая сука. Особенно, когда смешан с ядом, который трахает твои гормоны…

- Она - все, что у меня есть.

Карина выглядела так, словно была на грани слез. Он вынужден был перейти на более спокойный тон:

- И вот почему ты могла перерезать дочери горло в ту самую секунду, когда я давал ее тебе. Вы обе находитесь под моей ответственностью. Я говорил, что буду держать вас в безопасности. Я не хочу, чтобы ты навредила ей или себе.

- Нож находился у меня со времени завтрака, - сказала она ему. - Ты послал меня в комнату к Эмили. Я ее не убила. Если бы я попыталась, то ты не смог бы меня остановить…

- Генри мониторил твое сознание. Как только уровень твоего стресса достиг бы пикового значения, он бы отключил тебя.

- Тогда спроси у него, пыталась ли я убить ее или себя. У меня была возможность. Я раздобыла нож, значит, я могла повредить тебя. Не себя.

Лукас поднялся, пересек ванну и пригвоздил Карину к стенке ванны своим телом. Ощущение расположенного напротив него тела пихнуло его прямо к краю. Все ограничения, как поводки, наложенные им на себя, одно за другим с треском лопались. Карина повернулась в сторону, пытаясь прикрыться от него.

- Посмотри на меня.

Карина посмотрела на него. Лукас всмотрелся в ее глаза, в поиске своего рода индикатора здравомыслия.

- Если бы у тебя в руке был заряженный пистолет, ты бы выстрелила в меня?

- Нет. Если я тебя убью, то буду следующей. Даниель или Генри, или Артур, убили бы меня, и у Эмили никого бы не осталось.

Честный и рациональный ответ.

- Ты хочешь умереть?

Он хотел ее. Он хотел раздавить ее в своих руках и увидеть, что она его хочет.

- Нет, - затрясла головой Карина.

- Что ты хочешь? - спросил Лукас, твердо зная, что хотелось ему. Вот она, была прямо здесь, у его груди, в ловушке.

- Я хочу убежать, - сказала она ему. - Я хочу вернуться к своей жизни.

Она была стабильная и в здравом уме. Или же на столько здравомыслящая, на сколько он мог ожидать. Лукас отпустил Карину, и она покарабкалась от него.

- Карина, что ты будешь делать, если я тебе позволю оставить дочь?

Она остановилась. Он прочитал ответ на ее лице: «Что угодно». Она будет делать все что угодно. Она позволит ему делать все что угодно, и если ему потребуется, то будет симулировать, что ей это нравится.

Это был ответ, который должна была дать мать.

- Чего ты хочешь? - охрипшим голосом спросила она.

Он уловил в ее словах скрытую напряженность, словно она стояла на краю бездны в ожидании, что он подтолкнет ее.

- Ты можешь испечь шоколадный торт?

Возникла крошечная пауза, прежде чем она ответила:

- Да.

- Сделай один. Для Даниеля. Его любимый.

Карина ждала. Когда же он ничего не произнес, то она, наконец, спросила:

- И это все?

- Да.

Лукас ждал облегчения у нее на лице, но она просто сидела там зажавшись. Продолжая выискивать задуманную им хитрость.

- Ты действительно разрешишь мне быть с нею? - он еле услышал ее голос. - Без условий?

- Да.

И он будет большим дураком из-за этого. Ничего хорошего из этого не выйдет, как и из способа их борьбы. Генри будет думать, что он не в своем уме. Но Лукас чувствовал себя усталым. У него не было сил для борьбы в еще одной войне. И ему не хотелось, чтобы она была несчастной.

- Подготовь список всего необходимого вам обоим, и я отправлю его завтра в головной дом. В прошлый раз я проверил, что одеяла «Хэллоу Китти» продаются в любом супермаркете…

Карина закрыла свое лицо и заплакала.

Он сидел там и смотрел на ее судорожное рыдание, не зная, куда ему деваться. Ощущая себя некомфортно, как будто он вторгался во что-то личное. В нем взошло чувство вины, и он не был уверен, откуда оно могло взяться.

- Перестань, - наконец прорычал Лукас.

- Я не могу.

Ее содрогания постепенно умерли. Она плеснула немного воды себе на лицо и спросила:

- А можно я останусь с нею в ее комнате?

- Нет. Ты будешь оставаться со мной.

- Можно я буду спать на полу?

- Нет. Ты будешь спать в моей кровати, в точности как прошлой ночью.

- Почему?

«Потому что ты моя», - подумал Лукас. И потому что он будет о том знать, если она встанет посреди ночи.

- Потому что я так хочу.

- Я могла бы…

Он закрыл глаза и откинул голову назад:

- Тихо. Больше никаких разговоров.

- Спасибо, - мягко сказала она.

- Всегда рад помочь.

Глава 6