Альфасамка

Женя жил в сталинском доме на Фрунзенской набережной. Вечер обещал быть занятным, и я в предвкушении ожидала продолжения.

В квартире тусовалось человек десять друзей Жени – и мужчин, и девушек. Все абсолютно разные и уже пьяные. Мы втроем после фуршета тоже были не совсем трезвы. Пытались было познакомиться, но я сразу забыла, как кого зовут, и кто с кем. Но кое-что я успела заметить. Одна из девушек – полноватая шатенка с очень красивыми и правильными чертами лица – весь вечер бросала на Женю слишком уж недобрые взгляды. «Наверное, бывшая, – подумала я, – или претендентка на тело».

Через пару часов мы с Ларой поехали по домам. Женя проводил нас до такси. Перед тем как сесть в машину, мы с ним обменялись телефонами.

– Видный мальчик, – резюмировала Лара, когда такси отъехало, – только я не поняла, чего это та девица на него весь вечер пялилась.

– Ты тоже заметила?

– Ну, с тобой ей не сравниться. Расслабься. Он та–а–ак на тебя смотрел…

На следующий день ближе к вечеру Женя позвонил и пригласил на предпремьерный показ какого–то заумного кино не для всех. Предложил заехать за мной на работу. Я с радостью приняла все предложения.

В семь часов вечера меня ожидал настоящий сюрприз. Улыбающийся Женя с букетом белых тюльпанов ждал меня около… желтого «Mini».

– Это твоя машина? – с большим удивлением спросила я.

– Да. Правда, прикольная? – Женя поцеловал меня в щеку, вручил букет и галантно открыл дверцу.

– Знаешь, – сказала я, когда мы поехали, – я всегда думала, что «Mini» – машина для девочек или для голубых.

– Дорогая, надо быть выше предрассудков, – серьезно сказал Женя, и мне стало неудобно из-за своих слова.

– Да, ты, наверное, прав… Какое кино будем смотреть? – перевела я разговор на другую тему. К обсуждению его машины мы больше не возвращались.

После кино Женя отвез меня домой, целомудренно поцеловал в щеку и предложил сходить через несколько дней в театр. Я, конечно же, согласилась. Приблизительно по такому же сценарию у нас прошло несколько свиданий.

Сначала Женя поразил меня своей эрудированностью. Он отлично разбирался практически во всем, о чем мы начинали говорить, сыпал цитатами и крылатыми выражениями. Потом я, правда, заметила, что он предпочитает не углубляться в детали. А еще позже цитаты стали повторяться… Но это было позже. А пока наш роман только начинался.

Во время первых свиданий мы много гуляли и рассказывали друг другу о себе. Оказалось, что Жене все время не везло с работой. При его личностных достоинствах и таком энциклопедичном уме жить в офисных рамках, подчиняясь корпоративной культуре, было невозможно. И на художественном поприще все тоже оказалось не столь гладко. Женя был очень вспыльчив, постоянно ругался с галеристами, причем так, что большую часть этих достаточно сдержанных людей при одном только упоминании имени моего мальчика начинало явственно трясти.

В общем, Женя, как и все талантливые люди, был натурой очень сложной. И если уж с кем-то не соглашался, то высказывал оппоненту все свои соображения прямо в лицо.

– Представляешь, – жаловался он мне, когда мы пили латте в «Кофемании», – мне этот придурок-галерист говорит, что его клиент хочет купить мою картину, но нужно поменять раму. Она, видите ли, к цвету обоев в его столовой не подходит. И просит меня как автора картины подобрать подходящую.

– Да ты что? – восклицаю я, не понимая, что может быть криминального в смене рамы. – А ты?

– Послал этого галериста вместе с его клиентом. Я им что, мальчик на побегушках, чтобы за рамами в магазин бегать?

Впоследствии я слышала эту историю от Жени еще несколько раз в различных вариациях – то требовалось дать картине другое название, то дорисовать цветочек в углу и так далее. Итог был одинаков – Женя ругался с мифическим галеристом и с не менее мифическим клиентом. То есть они признавали его талант и готовы были за него платить, но Женя был не готов продавать свои гениальные творения столь непонимающим людям. Это и объясняло вечное отсутствие у него денег.

В конце первой недели ухаживаний мы стали целоваться на прощание, а еще через неделю дело дошло до постели. Женя оказался приятным партнером – нежным и чувственным. Так что к концу месяца нашего с ним романа я точно знала, что влюблена всерьез и, вполне вероятно, надолго.

Одно обстоятельство поначалу не давало мне покоя – Женя всегда оставался ночевать у меня. На мой вопрос, почему мы не ездим к нему, он как-то ответил, что снимает однокомнатную квартиру пополам с другом. Из чего следовало, что всем будет комфортнее, если мы продолжим шуметь у меня. Никаких подозрений это объяснение у меня почему-то не вызвало…