Алфавитный патерик. Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов

4. Не одни только ученики аввы Геласия, но многие, часто посещавшие его, рассказывали о нем следующее. Во время Вселенского Собора в Халкидоне Феодосий, один из первых защитников Диоскорова раскола в Палестине, предупреждая других епископов, уже намеревавшихся возвратиться к своим Церквам (а он был в Константинополе, изгнанный из своего Отечества за всегдашние вмешательства в возмущения), бросился в монастырь к авве Геласию и говорил, будто Собор утвердил учение Нестория, – думая таким образом увлечь святого на помощь своему обману и расколу. Старец, по внешности сего человека и по разумению, свыше ему дарованному, проникнув злое намерение Феодосия, не увлекся на сторону сего отступника, как тогда сделали почти все, но отослал его с бесчестием, как и прилично было. Он вывел на средину мальчика, которого воскресил из мертвых, и с важным видом сказал Феодосию: если ты хочешь рассуждать о вере, то вот он будет тебя слушать и говорить с тобою; а мне недосуг слушать тебя. Феодосий, пристыженный такими словами, устремился в Святой град и там, под видом ревности по Боге, увлекает на свою сторону все монашество, увлекает также и бывшую в то время там царицу и таким образом при ее содействии силою занял Иерусалимский престол, предвосхитив его убийствами и другими нечестивыми и противозаконными делами, о которых еще и ныне помнят многие. Получив власть и достигнув своей цели, он рукоположил множество епископов, отнимая в то же время престолы у епископов, еще не возвратившихся. Тогда он призывает и авву Геласия, приводит его в храм, лаская и вместе устрашая. Когда старец вошел в храм, Феодосий говорит ему: произнеси анафему на Ювеналия. Нимало не устрашившись, Геласий отвечал: я не знаю другого епископа Иерусалимского, кроме Ювеналия. Феодосий, опасаясь, чтобы и другие не стали подражать благочестивой ревности его, велел с бесчестием выгнать его из церкви. Последователи раскола Феодосия взяли старца, обложили его со всех сторон дровами и грозили сжечь его; но, видя, что он не боится и не страшится сего, и опасаясь возмущения народного, потому что Геласий был в большой славе (все же это происходило по Божию Промыслу), без всякого вреда отпустили мученика, который уже сам себя принес Христу во всесожжение.

5.

 Сказывали об авве Геласии, что он еще с юности проводил бедную и пустынническую жизнь. В это же время и в тех же местах весьма многие вели одинаковую с ним жизнь. Между ними был один старец, самый простой и бедный, который жил до смерти своей в уединенной келье, хотя в старости своей имел учеников. Он до конца жизни соблюдал то подвижническое правило, чтобы не иметь двух хитонов и не заботиться со своими учениками о завтрашнем дне. Когда авва Геласий при помощи Божией устроил общежительную обитель, жертвовали ему большими полями, и заводил он также для нужд общежития рабочий скот и волов, ибо Тот, Кто древле внушил святому Пахомию устроить общежительную обитель, помогал и авве Геласию во всем устроении монастыря. Вышеупомянутый старец, искренно любящий Геласия, видя его в сих занятиях, сказал ему: боюсь, авва Геласий, чтобы ум твой не прилепился к полям и прочему имуществу общежития. Авва Геласий отвечал ему: скорее ум твой прилепится к шилу, которым ты работаешь, нежели ум Геласия к стяжаниям.

6. Рассказывали об авве Геласии, что, будучи часто возмущаем помыслами, побуждавшими его удалиться в пустыню, в один день он сказал ученику своему: сделай милость, брат, потерпи, если что я сделаю, и не говори со мною ни о чем в продолжение сей недели! Он, взяв пальмовую палку, начал ходить по двору монастырскому; утомившись, садился на некоторое время, а потом, встав, опять ходил. Когда настал вечер, он говорил своему помыслу: странствующий по пустыне не хлебом питается, но травою; а ты по немощи своей сеешь небольшой овощ. Сделав так, он опять говорит помыслу: пустынник спит не под кровлею, а на открытом воздухе; и ты так сделай. После сего он ложится и спит на дворе. Когда ходил таким образом по монастырю три дня, вечером вкушал немного цикория, а ночью спал под открытым небом, – авва утомился. Тогда, укоряя помысл, возмущавший его, он обличил его так: если не можешь совершать дел пустынных, то сиди в своей келье, постоянно оплакивая грехи свои, и не вдавайся в обман. Око Божие везде видит дела человеческие; ничто не скрывается от него, и оно знает делающих доброе.

Об авве Геронтии

Авва Геронтий Петрский говорил: многие, искушаемые плотскими удовольствиями, не совокупляясь телесно, блудодействовали мыслью и, сохраняя девство тела, блудодействуют душою. Итак, хорошо, возлюбленные, исполнять слово Писания, и всяцем хранением блюсти свое сердце

(Притч. 4, 23)!

Д

Д

Об авве Данииле