АЛЬФРЕД ВЕЛИКИЙ, ГЛАШАТАЙ ПРАВДЫ, СОЗДАТЕЛЬ АНГЛИИ

То, что король Этельберт и его советники сделали тогда для Кента, в Уэссексе исполнил король Ине, прославленный предок Альфреда. Когда Альфред стал формулировать и толковать законы своего королевства, в его распоряжении имелись достойные образцы: письменные «установления» (domas) предшественников, включавшие, впрочем, лишь малую часть неписаных норм обычного права — церковные уложения, синодальные декреты и, прежде всего, Священное Писание, свод иудейских законов и их исполнение — заповеди Христа.

«Утешение философией» Боэция содержит примечательный отрывок76, в котором переводчик Альфред, наверное, мог увидеть отражение собственных мыслей о Боге и законе. Бог, говорит Философия или «Мудрость», — сам есть «король, и повелитель, и источник, и начало, и закон, и мудрость, и справедливость». В древнеанглийском тексте латинскому lex соответствует ае (закон)77, а латинскому arbiter — dema (судья), «тот, кто провозглашает установления». В своей «Правде», король пишет о domas Моисея и ае Христа и наравне с этим — о том, что Ине записывал ае, закон, и cynedomas, королевские установления.

Альфред в то время, очевидно, понимал закон, ае, как принцип блага, волю Господа, которая есть сама справедливость. Если внутреннее чутье и усвоенная с детства привычка заставляли его почитать обычное право как священный кладезь общечеловеческой, унаследованной от прошлого мудрости, то изучение Библии, вероятно, привело его к мысли о конкретном законодателе, человеке-орудии, посредством которого Божественная воля может быть сообщена людям. Законодателем такого рода был Моисей; в какой-то степени им был Ине, и таким же должен был стать сам Альфред — глашатай вышней правды и справедливости, истолковавший их для своих современников.

В свете подобного восприятия закона как отвлеченной идеи и ее конкретного выражения многое становится понятным относительно «Правды Альфреда» (сохранившейся в рукописи X века), в которую вошли, помимо законов, «установления» Ине и перевод на древнеанглийский язык десяти заповедей Бога и других библейских текстов.

- 166 -

«Правду» Альфреда в определенном смысле можно поставить в один ряд с его литературными произведениями*, но рассмотренная в другом аспекте она представляет собой документ, отражающий историю его правления. Ее содержание, безусловно, тесно связано со всей альфредовской концепцией управления государством и просветительской политикой, нашедшей в ней свое непосредственное выражение. Она представляет собой не просто формулировку норм обычного права, но компиляцию многих источников, в выборе которых составитель следовал определенным системе и методу. Множество неписаных законов так и не были записаны. Огромный корпус норм обычного права остался в тени. Законы Альфреда не затрагивают все реалии социальной и политической жизни, так же как его переводы с латыни не дают представления обо всех достижениях человеческой мысли, но те и другие служат конкретной цели: разъяснить людям на понятном им языке то, что им более всего нужно знать. Эти установления — даже в большей степени, чем франкские капитулярии, с которыми их часто сравнивают, — служат упорядочиванию системы правления.

Альфред пытался связать разрозненные обрывки кентских, мерсийских и уэссекцких законов, дополнить их, убрать лишнее, исправить и согласовать нормы друг с другом, приведя таким образом германскую традицию в соответствие с иудейским законом и христианскими заповедями.

Краткое вступление, написанное Альфредом от себя, которое служит связующим звеном между библейским и историческим разделами «Правды» и собственно английскими законами, позволяет нам представить сам процесс работы.

Мы видим короля в окружении писцов, когда он собирает материал, оценивает его, сортирует, диктует текст помощникам и располагает написанное в нужном порядке; или — с уитэнами, когда они вместе обсуждают, как воскресить достойные обычаи предков и в какой форме следует их соблюдать.

«Я, король Альфред, собрал эти [древние установления] и повелел записать из законов, что соблюдали наши отцы, те, что пришлись мне по нраву. А многие из тех, что мне не

* См. гл. VII, с. 241.

- 167 -

понравились, я отверг, посоветовавшись со своими уитэнами, и повелел исполнять их иначе. Я не дерзнул записать слишком много от себя, ибо не знаю, какие законы будут по нраву тем, кто придет после нас. Из установлений, что я собрал, оставшихся нам от дней Ине, моего родича, и Оффы, короля мерсийцев, и Этельберта, кто первый из английского народа принял христианство, я записал те, которые счел самыми ценными, а остальные отверг. И я, Альфред, король западных саксов, показал их всем моим уитэнам, и они сказали, что им всем по нраву исполнять их»*.