Читаем Альгамбра полностью

Жилищем контрабандиста служило barrancos — тайное местечко в скалах, или, реже, уединенная усадьба, безусловно, не своя, а принадлежащая человеку, который не боялся связи с преступником. За кров и еду тот щедро одаривал хозяина незаконным добром, чему особенно радовались жены и дочери фермера, ибо европейские платья и модные украшения в Испании долго приобретались именно таким способом.

Запрещенные законом вещи поступали в страну водным путем. Освободив днем трюмы от декларированного груза, ночью корабль начинал тайную разгрузку: шлюпки с контрабандным товаром, упакованным для вьючной перевозки, подплывали к берегу, моряки вышвыривали тюки, а контрабандисты, быстро подобрав добычу, исчезали в горах. Их дорогами были самые крутые, безлюдные тропы, где никогда не показывались местные и куда редко попадали таможенники. Тем не менее засады устраивались и после жестокой схватки кто-нибудь погибал, а тот, кому удавалось скрыться, становился разбойником. Обменяв товар на жизнь, бывшие контрабандисты переходили в ранг «законных грабителей» и, считая такую ситуацию несправедливой, объявляли своим правом взимать пошлину с проезжих.

Впрочем, большинство из них, накопив денег на коня и достойный наряд, не покидали банду, сохраняя верность опасному ремеслу до смерти, которая приходила довольно скоро.

Раньше в Гренаде можно было встретить нищего, протягивающего руку с трубкой или весело попыхивающего сигаретой. Курение как одна из особенностей восточного быта на юге Испании считалась не вредной привычкой, а жизненной необходимостью. Провинциал, по обыкновению, встречал чужака хмурым взглядом, но, догадавшись предложить местному сигару, последний обеспечивал себе ночлег, сытный ужин и заботливого стража на всю ночь. Галантный от природы испанец способен курить даже в поезде, в присутствии дам, хотя в другой обстановке он будет обращаться с женщинами крайне учтиво. Подобно народам Востока, испанцы отдают предпочтение воде, которую только здесь не заменяют вином. На рынках Гранады и сегодня встречаются носильщики, громко выкрикивающие в толпу: «сууксу!» (прохладная вода).

Испанцу, как всякому восточному человеку, присущи обостренное чувство собственного достоинства и сдержанность, которые проявляются не только в обществе, но и дома. В характере многих испанцев, кроме мавританского начала, имеется национальное, например уважение к личности, выраженное в единой форме обращения. При встрече друзья или просто знакомые испытывают и непременно выражают внешне большую радость. Мужчины обычно обнимаются или хлопают друг друга по плечу; женщины изображают поцелуй, повторяя этот ритуал при прощании. В качестве торжественного приветствия здесь используется универсальное слово «фелисидадес». Садясь за стол, испанцы произносят фразу «Буэн провечо», а когда кто-нибудь чихает, вспоминают Иисуса Христа или говорят: «Салюд», показывая тем свое хорошее воспитание.

Некоторые темы, в частности деньги и смерть, в застольных разговорах не поощряются, причем запрет на них распространяется на все испанское бытие. В Андалузии не считается дурным тоном разговор с незнакомым человеком; общение в самолете или очереди может продолжаться часами, но собеседники расходятся, не поинтересовавшись даже именами друг друга.

Вопреки восточным традициям, испанцы выражают чувства открыто. Они много смеются, сопровождают слова выразительными жестами, а будучи счастливыми, обычно демонстрируют это окружающим. Дружеское обращение в Испании настолько распространено, что многие используют его без оглядки на возраст или звание.

Современные испанцы на улицах Гранады 

Своеобразный характер испанцев — гордых, воинственных, болезненно щепетильных в отношении чести — формировался под равным по силе влиянием ислама и католичества. Выработанные церковью правила приличия соблюдались беспрекословно лишь до начала Гражданской войны.

В старой Испании женщинам не полагалось «открывать те участки тела, которые вызывают греховные желания в мужчинах», не разрешалось ездить на велосипедах, ходить в брюках. Странно, что запрет налагался и на современные танцы, ведь старинное фламенко отнюдь не способствовало охлаждению чувств.

Раньше испанцы редко носили шорты, футболки и другие виды спортивной одежды, но положение резко изменилось в 1960-х годах, когда в Испанию хлынул поток иностранных туристов. Женщины тогда обрели дополнительные права, получили возможность не заводить детей, а работать даже в замужестве, причем это касалось и дам из высшего общества. Жители Гранады, подобно всем своим соотечественникам, проводят досуг вне дома. В настоящее время родственники, друзья или товарищи по интересам встречаются в кафе или барах, собираясь на тертулию, которая признается не просто обычаем, а элементом испанского образа жизни.

* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны знаменитых городов

Замки баварского короля
Замки баварского короля

Людвиг II Баварский — трагичная, величественная, оболганная фигура… Зачем он возводил непостижимо прекрасные замки, тратя на это колоссальные средства? Потому, что был безумен? Автор этой книги доказывает, на материалах личного исторического расследования, что заключение о психической неполноценности было лишь жалкой клеветой на венценосного монарха, основанной на ложных донесениях слуг. Людвиг II, с детства одаренный талантом архитектора, постигший орденские предания о Святом Граале, духовный сподвижник Рихарда Вагнера, созидал своими замками Небесную Баварию — земное воплощение сокровенных таинств, завещанных ему подвижниками прошлого. И сами обстоятельства жестокой гибели «лебединого рыцаря», как называл себя Людвиг II, фальсифицированные современниками и похороненные в закрытых архивах, предстают на страницах этой книги совсем иными, чем принято считать.

Мария Кирилловна Залесская

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное