Алгоритм смерти

— Агент Кемп, возможно, вы слишком поспешно делаете выводы. Ни ваши, ни мои следователи пока что не обнаружили никаких связей этой группы с террористическими организациями. Я до сих пор не слышал ни о каких свидетельствах иностранного участия. Со мной разговаривал молодой белый мужчина, говоривший без какого-либо акцента. А этих заключенных едва ли можно считать международными террористами. Это обычные грабители, простые уголовники.

Кемп был ограничен в своих доводах, поскольку понимал, что в определенном смысле полковник прав. Отдел психологического анализа тщательно изучил запись разговора полковника с предводителем террористов. Заключение гласило, что это мужчина, который родился и вырос в Америке, возраст лет двадцать — двадцать пять, высокий коэффициент интеллекта и прекрасное владение языком. Чего только стоил один его лексикон — например, «зиждется» вместо «основывается» или «ретивость» вместо «быстрота». Ну а фраза «сюжет требует кульминации» вообще обеспечила бы ему не меньше 790 баллов в отборочном тесте.[29] Психологи также указали и на другие моменты, такие как склонность к правильным сравнительным оборотам в речи, свойственной практически исключительно людям высокообразованным, а также тонкую иронию. Террорист использовал широко известное клише «Аллах акбар» в сочетании с «долбаным ублюдком» из уличного жаргона; слушатель испытал шок, услышав вместе эти две фразы в таком жестком ультиматуме, на чем и строилась ирония. Уж в чем, в чем, а в иронии исламские террористы никогда замечены не были.

Однако на самом деле главным было не это. Главным была стратегия.

— Господин полковник, я не пытаюсь вырвать у вас бразды правления. Повторяю еще раз, и я говорю от имени Бюро, меня беспокоит то, что вы не предпринимаете никаких шагов к разработке в качестве запасного варианта плана штурма и, похоже, не собираетесь этого делать. Боевики в любую минуту могут начать стрелять, погибнут люди, а мы не готовы что-либо предпринять. Мы должны что-то делать.

— Но также может случиться, что боевики воспримут наши приготовления к штурму как провокацию и начнут стрельбу. Мы спасем гораздо больше жизней переговорами, чем штурмом.

Еще один великолепный гамбит, предложенный Ренфроу.

— У нас недостаточно людей, — продолжал полковник. — У нас нет снаряжения, чтобы одновременно взорвать все двери. Мы вынуждены дожидаться саперов Национальной гвардии. Штурм неизбежно приведет к кровавому побоищу. Гораздо лучше договориться с боевиками и уладить все мирным путем. Я не могу с чистой совестью пойти другим путем.

— Сэр, мы должны подготовить позицию, чтобы в случае необходимости действовать оперативно…

— Ума не приложу, почему губернатор медлит с ответом. Я официально заявляю о том, что необходимо удовлетворить требования террористов. Пусть этих сомалийцев немедленно доставят из тюрьмы в аэропорт и отправят в Йемен. Надо как можно скорее покончить со всем этим, освободить заложников. Только такой путь является для меня морально приемлемым. Нужно во что бы то ни стало придерживаться строгих моральных принципов.

— Да, сэр, — пробормотал Кемп.

— А теперь, пожалуйста, займитесь своим делом. Результаты вашего расследования имеют для нас огромное значение, и я не сомневаюсь, что вы справитесь с заданием. — Полковник приложил все силы, чтобы его голос прозвучал спокойно и уверенно.

Пробурчав что-то невнятное, Кемп быстро ушел.

— Здорово ты его обработал, — одобрительно шепнул Ренфроу.

— Спасибо, — сказал Обоба.

Ему не хотелось показывать даже своему ближайшему помощнику, как вывел его из себя этот разговор. Ох уж эти силовики, им бы только пострелять. Вот в чем беда правоохранительных органов: слишком много лихих стрелков, слишком много фанатиков своего дела, слишком много стариков джонов уэйнов, получающих наслаждение от права творить насилие, маниакально одержимых любовью к оружию, хотя они частенько кривят душой и не признают это в открытую. Меньше всего полковнику было нужно, чтобы эти безрассудные любители побряцать оружием ему все сейчас испортили. Кемп, Джефферсон — одного поля ягоды…

И вдруг у него внутри все оборвалось.

Где Джефферсон?

— Где майор Джефферсон? — рявкнул полковник поверх плеча маячившего рядом Ренфроу майору Кармоди.

— Я уже давно его не видел…

Обоба почувствовал, что Джефферсон что-то затевает.

— Срочно найдите мне Джефферсона! — приказал он связисту.

И снова никто не заметил мистера и миссис Джирарди. В палатке пресс-центра, отгороженного неприступной желтой лентой от штабного автобуса полиции штата и микроавтобуса ФБР, было полно народу.

Внутри уже успели установить автоматы по продаже прохладительных напитков и кофеварки. Журналисты просто стояли и переговаривались друг с другом или говорили по сотовым телефонам. Телеоператоры, которым приходилось таскать на себе тяжелое оборудование, воспользовались затишьем и устроились на многочисленных складных стульчиках — первоначально в этой палатке должна была разместиться столовая, и лишь потом ее превратила в сумбурный пресс-центр орава журналистов.