Алгоритм смерти

— Сегодня, мои братья-паломники, тот день, когда мы нанесем удар по западному зверю в его логове. Через несколько кратких минут я вас отпущу. Вы, воины веры, будете вооружены автоматами, пистолетами, ножами, и вам предстоит здесь убивать, крушить и разорять, как это предписывает священный текст. Сегодня ночью вы уже будете отдыхать на небесах, мои братья, окруженные вниманием очаровательных девственниц, которые будут вечно ублажать вас вином, финиками и плотскими наслаждениями. Позвольте показать вам путь к славе.

Но сперва я должен вас предупредить. До сих пор мы оберегали вас от соблазнов Запада. Вы были отобраны за вашу чистоту, невинность и преданность вере. Двинувшись вперед, вы увидите диковинные вещи, которые могла породить только загнивающая цивилизация, одежду, игрушки и еду, а также прочие пустые, но яркие безделушки. Вы должны быть сильными. Вы должны устоять перед искушениями. Сегодня день священного джихада, а не праздного веселья! Более того, вы не должны соблазняться бесстыдной плотью Запада. Вы увидите ее повсюду, и своей лживой распущенностью она уничтожила многих истинно верующих. Я выбрал вас, потому что вы крепки духом и сердцем. Вы сможете смотреть на эту грязь и плеваться с отвращением. Вы не пошатнетесь, не дрогнете, не уступите соблазну, не забудете свой долг.

А долг ваш заключается в следующем. Не привлекая к себе внимания, вы пройдете к лифтам, указанным на схеме. Никто не увидит ваши автоматы, спрятанные под одеждой. Наушники в Америке — обычное дело, и неверные примут их за сотовые телефоны, господствующие в их жизни. Все группы из двух человек спустятся в лифте на первый этаж. Оттуда каждая пара пройдет по коридорам, названным в честь рек, «Колорадо», «Миссисипи», «Гудзон» и «Рио-Гранде», — имам указал на пассажи, — и в назначенный час по моему сигналу Махир застрелит царя неверных, восседающего на троне вот здесь. Услышав звук выстрела, вы наденете платки на головы, крикнете: «Аллах акбар!», чтобы неверные знали, кто явился истреблять их в их собственном святилище, и откроете огонь, двигаясь по коридорам вот сюда.

Имам указал на запутанную сеть дорожек в середине.

— Это западная страна игрищ, заполненная нелепыми устройствами, позволяющими без риска насладиться скоростью. Вы погоните неверных сюда, убивая всех, кого посчитаете нужным, сгоняя их в страну игрищ, где все они столпятся и остановятся. Их будут встречать Махир и трое его помощников. Затем вы прикажете всем сесть на пол и будете их охранять.

Пройдет час, может быть, два, пока мы с моим другом будем выдвигать неверным требования, которые послужат нашему делу. Мы собираемся приказать им освободить трех наших братьев, несправедливо брошенных в тюрьму, чтобы и они тоже вернулись к славе, а Запад почувствовал нашу несгибаемую волю, узнал, что никакими решетками не удержать истинного воина веры.

Наконец дошел черед до автоматов.

Эндрю заранее проверил каждый, убедившись в том, что они действуют исправно, и сейчас уверенно раздал оружие ребятам. На молодых парней новенькие автоматы подействовали как стимулятор сексуального влечения к оружию. Они жадно толпились, горя желанием потрогать, подержать, погладить новый «калашников». Началась обычная оргия любви к оружию. Получив автомат, каждый парень с широко раскрытыми от восторга глазами передергивал затвор, нажимал на спусковой крючок, прикладывал приклад к плечу, смотрел в прорезь прицела. Кое-кто из самых молодых целился, издавал чавкающие звуки, подражающие автоматным очередям, обильно брызжа слюной, и показывал, как оружие дергается в режиме автоматической стрельбы, представляя, что истребляет евреев, или если тех по какой-то причине не было, то просто неверных, также заслуживающих смерти, но почему-то расправа над ними не приносила того упоительного восторга, который давало убийство евреев.

— Да, — сказал имам, — сейчас это игра, но скоро, мои молодые бесстрашные борцы за веру, все будет по-настоящему, как и кровь, которую вы прольете, в том числе, в мученичестве, и свою собственную, чтобы открыть перед собой врата в рай и заслужить любовь Аллаха.

— Аллах акбар! — крикнул кто-то, и остальные подхватили этот крик, так, что он усилился до тревожных пределов, поэтому Эндрю пришлось толкнуть локтем возбужденного имама, чтобы тот опомнился и приказал всем умолкнуть.

Ребята достали по одному плоскому оранжевому «банану» из подсумков на груди и умело вставили их в приемные отверстия, практически в идеальном синхронизме, как на учениях, и звуки двенадцати щелчков слились воедино. Для чьего-то слуха это показалось блаженной мелодией.