Алгоритм смерти

Короткая перебежка до входа. Оба бойца с ружьями приставили дула к замку на железной двери и одновременно выстрелили. Металл ударил по металлу с оглушительным лязгом высвободившейся энергии, к которому добавился грохот сдвоенного выстрела, поднимая децибелы до уровня ядерного взрыва. Никто даже глазом не моргнул, настолько все были накачаны адреналином, насколько все жаждали ворваться внутрь и вступить в бой, после нескольких часов вынужденного безделья. Дверь выгнулась под двойным ударом двух стальных снарядов, выпущенных в нее со скоростью тысяча футов в секунду, искривилась, разорвалась, открывая два шрама и ожога от раскаленных пороховых газов в том месте, где пули пробили в ней узкие тоннели. Джефферсон что есть силы пнул дверь ногой — но та даже не шелохнулась.

— Проклятье! — крикнул он, отчаянно дергая и толкая дверь, однако дверь не открывалась.

Внутри раздались выстрелы.

— Боевики начали расстреливать заложников, господи, это война! — раздался чей-то объятый ужасом крик.

«О господи! — подумал Джеффри Нил. — Думай!»

Боже, спасибо тебе за кино. Кажется, это было в каком-то фильме про Вторую мировую войну? Фашисты охотятся за радиостанцией подпольщиков, работающей в многоквартирном доме. Они ловят сигнал, но не могут определить, с какого он исходит этажа. Тогда они начинают по очереди отключать на этажах электричество, и когда передача прерывается, становится ясно, что это тот самый этаж.

Спасибо вам, фашисты. Спасибо тебе, телевидение.

Нил перевел курсор на поле «ОБЩЕЕ ОТКЛЮЧЕНИЕ ЭЛЕКТРОПИТАНИЯ» и вырубил все до одного магазины «Рил-дил» во всех универмагах, торговых центрах, супермаркетах, забегаловках и дырах по всей Америке. От Толедо до Таксона, от Нью-Йорка до Натчеза, а также по всем прочим осям координат, какие только захочется провести, и все они погасли, все четыреста с лишним.

Всего на одну секунду. Затем один за другим магазины начали оживать, так как дежурные электрики подходили к щиткам и нажимали кнопки «ВОССТАНОВИТЬ», быстро наполняя системы живительным соком, и вот уже все четыреста с лишним символов снова появились на экране. Все, кроме одного, дежурный электрик которого в это время лежал на полу в окружении плачущих сотрудниц магазина и покупательниц, моля бога о том, чтоб остаться в живых. Нил перевел курсор на этот магазин, щелкнул клавишей, оживляя его, отыскал «ВНЕШНИЕ СВЯЗИ», снова щелкнул клавишей и вошел в программу МЕМТАК-6.2, вывел меню с пиктограммами, нашел позицию «БЛОКИРОВКА ДВЕРЕЙ — ВКЛЮЧЕНА», поставил на нее курсор и щелкнул клавишей.

Появилось сообщение «БЛОКИРОВКА ДВЕРЕЙ — ОТКЛЮЧЕНА».

«С тобой все кончено, козел!» — подумал Нил.

С громким лязгом перемещающихся массивных металлических частей двери задрожали и отворились, выпуская на улицу зловоние пороховых газов.

— Пошли, пошли! — закричал Джефферсон, подгоняя своих людей, хотя в этом и не было надобности. — Переводчики огня в полуавтоматический режим, лазерные целеуказатели включены, ищем цели!

Бойцы обнаружили перед собой широкий проход под названием пассаж «Рио-Гранде», захлестнутый бурлящим потоком бегущих, хлынувшим на них: это заложники, находившиеся у внешнего периметра толпы, устремились навстречу свободе и спасению, своим огромным числом сметая боевика, поставленного для того, чтобы их сдерживать. Тот успел сделать несколько выстрелов, прежде чем его сразила пуля 308-го калибра, выпущенная Дейвом Макэлроем, выводя из боя и из жизни, навсегда.

Выстроившись острым клином, спецназовцы двинулись вперед, размахивая МП-5 с криками: «Полиция, полиция, освободите дорогу!» И словно по волшебству, толпа расступалась, их пропуская. Бойцы слышали над головой выстрелы, видели всеобщее смятение, не догадываясь о том, что другие стрелки уже занялись убийцами.

Низко пригибаясь, бойцы рассыпались по комплексу, выискивая цели, продвигаясь к боевикам, которые оставались на месте, продолжая вести огонь. Двое заметили террориста, метнувшегося в магазин компакт-дисков, последовали за ним, увидели тень от его ног, поняли, что он укрылся за отдельно стоящим шкафом, объятый ужасом, переключили переводчики на автоматический огонь и выпустили по шкафу каждый по тридцать патронов, расстреляв в клочья плакаты с исполнителями рэпа, звездами тяжелого рока и духовной музыки и уничтожив все, что находилось между ними и их целью. Сам боевик получил не меньше сорока пуль за те несколько секунд, что простоял под свинцовым градом, и когда бойцы подбежали к нему, они обнаружили, что тот уже мертв, как древняя история.

Тем временем посреди парка развлечений в самой гуще охваченных паникой заложников величественно поднялся человек с «калашниковым», Конан-разрушитель, Чака-зулус,[57] Атилла. Казалось, он только что сокрушил своих врагов, сбросил их в море, услышал жалобные причитания их женщин; он издал подобающий крик, боевой рык средневекового воина, словно вопрошая, кто осмелится в него выстрелить.

Его все равно изрешетили пулями.