Алгоритм судьбы

– Здесь, и выше – Он. Тот, кому мы служим!

– Кто? – растерялся Кнуров.

– Предиктор!

– Это такая машина, – обернулся к Тимофею Царёв, – которая предсказывает будущее.

В Кнурове тут же проснулся скептик.

– Хм, – глубокомысленно произнес он. – А вам говорили, что это невозможно в принципе – будущее предсказать?

– Говорили! – воскликнул Гоцкало. – Но мы закрывали уши!

– Нет-нет, – остановил его Бирский. – Давайте выслушаем Тиму. Вдруг что новенькое скажет? Давай, Тимофей, громи нас!

– А чего тут громить? – пожал плечами Кнуров. – Я математик и кое-что смыслю в теории хаоса. Да вы и сами должны знать!

Трое в комбинезонах изобразили полнейшее неведение.

– Ну, это такая теория… – промямлил Тимофей, сильно подозревая, что коллектив его дурит. – В общем, она решает нелинейные уравнения, которые описывают, как себя ведут разные там физические объекты. Ну, например, погода. Или ток крови в сосудах. Короче, любые сложные системы, изменения в которых развиваются непредсказуемо…

– Да почему непредсказуемо?! – не выдержал Сергей.

Бирский утишил хохла мановением руки.

– Продолжай, Тимофей, не обращай внимания.

– А чего тут продолжать? – пожал плечами Кнуров. – Поведение автомобиля, летящего под уклон, или развитие циклона можно точно предсказать лишь на первые секунды, максимум – минуты, потому что на любые системы, простые они или сложные, всегда воздействуют очень малые случайности – какой-нибудь камешек на дороге, подгоревший контакт в электромоторе, жук, разбившийся о ветровое стекло и отвлёкший водителя… Их тысячи и миллионы, этих мелочей, но их влияние растёт и растёт и сводит на нет любое предсказание! А другая теория, теория фрактальности, вводит принцип однообразия, приложимый ко всему мирозданию… Короче говоря, реальная жизнь не развивается по прямой линии. Реал – это бесконечная последовательность сменяющих друг друга взаимосвязанных событий, цепь случайностей, ни определить которые, ни предсказать нельзя.

– Стоп, – поднял палец Бирский. – Нельзя предсказать или сложно предсказать?

– Нельзя, – твёрдо сказал Тимофей. – Как же предскажешь случай?

– А если и у случайностей выявить закономерности? – вкрадчиво спросил Михаил.

– А как учесть влияние мелких воздействий на поведение системы? – парировал Кнуров.

– Можно мне? – поднял руку Гоцкало.

– Давай, Серёга, – улыбнулся Бирский.

Оператор-информатор важно повернулся к стене и открыл панель. За ней прятался терминал. Гоцкало нацокал какую-то команду, и монитор осветился, показывая Тимофея со спины. Изображение плавало, то приближая картинку, то перекашивая, но чёткости не теряло. В углу экрана сыпались цифры и значки, выстраивая какую-то фигуру.

– Это показания одного из моих микроинформаторов, – объяснил хохол, – каждый из них размером с бактерию, а их у меня – миллиарды! Они везде. Летают себе по миру и отовсюду шлют информацию. Обо всём! О влажности в бассейне Амазонки, о температуре тела супермодели, о том, шо предпочитает кушать на завтрак герцогиня Йоркская и как она зовёт своего любовника, о форме родинки на груди Вузи Штееман…

– Злыдень писюкатый, – прокомментировал этот подбор Царёв и перевёл: – Так на Украине называют сексуального маньяка.

– Шоб ты понимал! – фыркнул Гоцкало.

Но Тимофей не разделил их несерьёзного настроения.

– Всё равно, – упрямился он, – всех случайностей не учесть.

– А все и не надо! – сказал Бирский. – Зачем? Нам не требуется перерабатывать информацию обо всех наших одно-планетниках, потому что абсолютное большинство пассивно. Воля народных масс, классовая решимость – это всё политические трели. Будущее строит меньшинство, оно определяет пути и варианты, остальные лишь топают следом – туда, куда им укажут.

– Это верно, – кивнул Геннадий. – Знаешь, с чего я начинаю рабочий день? Чищу преобразователи и фильтры информации – столько в них мусора за ночь копится!

– И не говори, – поддакнул Сергей.

– Ладно! – сказал Бирский и хлопнул Тимофея по плечу. – Просто так, за разговором, обо всём не расскажешь. Теория случайности, теорема диссипации информации, алгебра информационных полей, теория больших ошибок… Освоите! Куда денетесь…

Он посмотрел на часы.

– Слушайте… – протянул начальник проекта. – А не сходить ли нам в столовую? Что-то кушать хочется…

– Правильно! – поддержал начальника Гоцкало. – А Тима нам бутылочку поставит… – Поймав начальственный взгляд, хохол поднял руки. – Пива, пива! А ты шо подумал?

– О горилке почему-то подумал, – проворчал Бирский, – со шматом сала.

– Не, Дмитрич… – загрустил Сергей. – Исключительно пивусик. Прописаться же надо новому члену коллектива? Надо!

– Ладно, пошли, хранитель традиций…

И они пошли.

Глава 2. Москва, Кремль