Али-баба и Куриная Фея

Хорошее начало и плохой конец одного воскресенья

Эта неделя сулила ребятам много радостей. В пятницу бухгалтер Пинке должен был рассчитаться с учениками, в субботу после обеда их отпускали из интерната больше чем на сутки. И все те, кто жил невдалеке от Катербурга, отправлялись по домам. Ренате не стоило ехать домой. Чтобы повидаться с родными, ей надо было четыре раза пересаживаться с поезда на поезд и, кроме того, ещё восемь километров идти пешком.

— Зачем мне ехать? — сказала Рената. — Почти полотпуска я проведу в дороге. А это не такое уж удовольствие: поезда сейчас переполнены. Но вы поезжайте… Когда в интернате тихо, это тоже очень хорошо. А фрау Хушке наверняка приготовит нам праздничный обед — шницель с гарниром или ещё что-нибудь в этом роде.

И Рената даже облизнулась. Шницель с зелёным горошком и морковкой был её любимым блюдом.

Али-баба тоже решил отказаться от отпуска. «Домой я не поеду ни за какие коврижки. Не такой уж я дурак!» — сказал он себе, хотя его родные жили в пяти километрах от Катербурга — в ближайшем окружном городе Борденслебене. Добраться туда можно было легко и быстро по железной дороге или на автобусе, который ходил очень часто. Но зачем ему ехать домой, когда в интернате много лучше? Стоило Али-бабе вспомнить закопчённую кухню и тесную каморку, где царил ужасающий беспорядок, и у него пропадало всякое желание попасть домой. А тут ещё этот отчим. Он наверняка кричал бы на него всё воскресенье, не давая ему ни минуты покоя: «Довольно болтаться без дела! Иди наколи дров! Привык жить за счёт своих бедных родителей!»

Да! Таков был его отчим. И зачем только мать вышла за него замуж?..

Отец Али-бабы был убит в 1939 году, в самом начале войны. Мальчик его совсем не помнил. Ему исполнился всего годик, когда отец в последний раз взял его на руки… Через несколько лет после смерти отца мать снова вышла замуж за коренастого, грубо сколоченного мужчину с толстым, красным лицом пьяницы. Отчим чинил печи и плиты, хотя и не был настоящим печником. Под ногтями у него всегда была засохшая глина. Пахло от отчима сивухой. Мать работала вместе с ним. Когда он складывал печи, она мешала глину, подготовляла кафель. Мать беспрекословно слушалась своего мужа. Она терпела от него всё — ругань, зуботычины, побои. Зато по вечерам они вместе отправлялись в кабак и пропивали всё, что заработали за день. В доме часто не было хлеба, но зато всегда была выпивка. Даже деньги Али-бабы, которые он получал в интернате, и те шли на водку. Он должен был отдавать отчиму каждый пфенниг.

— Попробуй только скрыть от меня хотя бы грош, я тебя изобью до полусмерти! — грозил ему Старик (так Али-баба звал отчима), когда месяц назад Али-баба в последний раз приехал из интерната.

Правда, Хорст Эппке не принимал слова отчима близко к сердцу. Он привык к побоям: Старик часто колотил его своими тяжёлыми кулаками, бил ремнём. Али-баба отучился плакать. Слёзы не помогали. Лучше было стиснуть зубы и молчать. Он не проронил ни слезинки и тогда, когда отчим из-за какого-то пустяка запер его на целую ночь в дровяном сарае… Это было зимой, в лютый мороз. Сквозь щели сарая виднелось ясное звёздное небо, поленья скрипели от мороза. Но мать и на этот раз не заступилась за него и не принесла ему даже одеяла.

«Нет, я не поеду домой, — твёрдо решил Али-баба. — Больше они меня никогда не увидят. Пусть ждут сколько влезет. И денег я им тоже не дам. Лучше куплю себе ботинки…»

Али-баба принял твёрдое решение. Ботинки ему действительно необходимы. С тех пор как он не снимая носит резиновые сапоги, ноги у него нестерпимо горят и чешутся, а об игре в футбол и думать нечего.

Покупку обуви Али-баба решил не откладывать в долгий ящик. Денег у него как раз хватало. Он всё заранее обдумал. В воскресенье, когда ребята разъедутся по домам, он вызовется пасти коров. Зато в понедельник, когда все обувные магазины открыты, ему дадут свободный день, и он поедет в Борденслебен.

Али-баба уже представлял себе, как он примеряет новые ботинки. Пусть они будут не такие уж шикарные, лишь бы они были прочные и дешёвые. Главное — дешёвые.

Воскресное утро. Сегодня в интернате никого не будят. Можно спать сколько хочешь. Но всё же завтрак фрау Хушке в постель не принесёт.

Али-бабе надо к восьми часам гнать коров на пастбище. Чтобы не проспать, он взял у Инги Стефани будильник. С Кабулке шутки плохи! Даже по воскресеньям рекомендуется приходить вовремя.

Половина восьмого. Звонит будильник. Али-баба сейчас же вскакивает. В одной ночной рубашке он бежит через коридор будить Профессора, который тоже вызвался пасти коров. Куниберг Мальке, как и Али-баба, живёт в Борденслебене. Он бы, конечно, поехал домой, но ему не повезло: мать Куниберта работает на почте, и в это воскресенье ей пришлось дежурить за свою больную сменщицу.