Альянс

Вой сирен оборвал сон. Очнувшись в освещённой восходом незнакомой комнате, я долго не мог сориентироваться, но когда это наконец удалось, и, как уже не раз бывало, стало понятно, что я нахожусь в доме Трейдов, а не в своей спальной, меня сбило с толку новое обстоятельство. Дисплей прикроватных часов высвечивал 3.49.

«Слишком рано для рассвета», – пронеслось в голове, прежде чем я увидел источник света.

То, что я изначально принял за солнце, оказалось пляшущими на окне отблесками пламени. Я отдёрнул штору. Коттедж Нейсонов полыхал. Как настоящий вулкан, он выплёвывал в ночь целые облака огня сквозь прорехи в крыше. У подножия этой пламенной громады суетились пожарные, подсоединяя неподатливые рукава к клапанам гидранта.

Проезжую часть перед домом заполнили неподвижные зеваки. Никто из них не рукоплескал слаженной работе пожарных, не снимал происходящее на камеры сотовых телефонов, не пытался прикрыть глаза от слепящего света. Все как один стояли с каменными лицами, точно солдаты на построении. Языки съедающего дом Нейсонов пламени отражались в их остекленелых зрачках.

Чем дольше я наблюдал за этими людьми, тем страшнее мне становилось. Они не показывали своей заинтересованности происходящим и в то же время не спешили расходиться, будто чего-то ждали. Мне казалось, люди наблюдали за пожаром, желая удостовериться, что он ничего не оставит от коттеджа, а в противном случае они бросятся вперёд и закончат начатое пламенем. Пламенем, порождённым их же руками.

Эта догадка настолько сильно перепугала меня, что я отпрянул в сторону, боясь быть загипнотизированным огнём. Именно это и произошло с теми, кто стоял на лужайке Нейсонов. Отовсюду к дому шли люди, бросая машины на соседних улицах и шагая на свет пожара прямо через газоны и садовые участки, подходили к толпе и становились рядом, сливаясь с ней в один неподвижный организм. Они делали это против своей воли. Я настолько сильно убедил себя в этих мыслях, что уже не мог видеть в толпе внизу обыкновенных ротозеев. Моя уверенность переросла в окончательную убеждённость, когда пожарные вынесли из дома не подававшее признаков жизни тело Стенли. В этот же момент безмолвные люди бросились ровным строем вперёд, двигаясь синхронно, точно роботы. Их целью был не столько сам Стенли, сколько спасшие его пожарные. Толпа обступила их плотным кольцом, намереваясь вернуть огню то, что, по её мнению, ему должно принадлежать. Завязавшуюся на залитой пламенным светом лужайке борьбу попытались остановить патрульные, до этого беззаботно сидевшие в своих машинах напротив полыхающего здания, и полицейские в защитной экипировке, расположившиеся по периметру участка.

Воспользовавшись суматохой, какой-то мужчина в мокрой рубашке схватил с пожарной машины жаропрочный плащ и нырнул в самое пекло.

Толпа не подпускала полицейских к избиваемым ею пожарным. Раздалось несколько выстрелов. К дому приближались новые «роботы».

24

В кабинет ввалился насквозь пропахший гарью Хьюго. Руки и лицо его почернели от пепла, а едва просохшую от пота рубашку в чернильных подтёках окончательно привели в негодность чёрные отпечатки ладоней. Направляясь к Маркусу, криво ступая на оплавившиеся подошвы туфель, он продолжал утирать об себя пальцы, зажимая их вывалившейся из-за пояса правой полочкой рубашки. Брюки у самых ступней были точно изжёваны, а на левой штанине чуть ниже колена обугленными краями болталась внушительная дыра, демонстрирующая при каждом шаге Хьюго его некогда волосатую ногу. Один только пиджак помощника детектива пребывал в неизменно идеальном состоянии. Его, как понял, Маркус, Хьюго оставил где-то, прежде чем решился войти в горящий дом.

– Надеюсь, оно того стоило? – Маркус протянул ему стоявший на столе стакан воды, который он наполнил перед самым уходом Хьюго, но так и не выпил.

Хьюго в два глотка осушил его и вернул Маркусу.

– Разумеется. Или я, по-твоему, с бомжами возле бочки тусовался? – Он швырнул детективу полиэтиленовый свёрток, подошёл к кулеру и неторопливо начал откручивать пустой резервуар.

Маркус подхватил на лету пакет для вещдоков и повертел его в руках. Внутри поблёскивал отёкшими углами и крохотными алюминиевыми кнопками бесформенный сгусток пластмассы.

– Помнишь, малой говорил что-то про необычные голоса? – спросил Хьюго, поймав задумчивый взгляд Маркуса.

– Продолжай. – Детектив направил на свёрток настольную лампу и разгладил полиэтилен на ввалившейся внутрь пластика небольшой металлической табличке. На ней было выбито знакомое Маркусу название японского производителя цифровой техники – Kyoka. Однако он не имел ни малейшего представления, что это был за предмет. Во всяком случае, на кассетный плеер, который ему купили родители после переезда в Рош-Аинд, это мало было похоже.

– Вижу, незнакомая тебе вещица, – Хьюго, наконец, снял резервуар и теперь держал его под мышкой. – Это голосовой скремблер.

Хьюго водрузил полный резервуар на кулер, набрал новый стакан, залпом его выпил и начал набирать третий.

Детектив опустил взгляд на остатки скремблера, потряс рукой, точно взвешивая его.