Альянс Ангелов

Сердце стучало, как бешеное, но вдруг замерло — и ухнуло в бездну. Ивор обмер и остановился от шока. Он почувствовал запахи дыма и горелого мяса; до него донеслись истошные, нечеловеческие крики — такие может издавать живое существо, лишь утратив рассудок и волю от невыносимой муки, от нестерпимой боли, от безжалостной пытки…

И он знал этот голос.

Ивор очертя голову помчался дальше. Он знал, что ему уже ни за что не успеть спасти Её. Знал, что случилось непоправимое. По щекам уже текли слёзы, а сердце нескончаемо билось на мириады осколков, и Ивор знал, что эту боль не исцелить ничем и никогда…

— Прости меня, Джей, прости меня… Я виноват… Небеса, что я наделал… Как я мог бросить, как я только мог тебя бросить?! — бормотал он сквозь рыдания — так он ещё не плакал никогда в жизни, — а ноги сами несли его в нужном направлении.

Разум услужливо рисовал самые страшные картины на свете. Если бы Ивору только приснилось такое, он бы и то ходил в трансе несколько дней. От одной мысли, что ему сейчас придётся увидеть это наяву, можно было потерять рассудок…

— Я убью их всех, — процедил Грифон. — Перебью всех до одного… а потом жить будет незачем. Взойду на костёр вместе с тобой, Джей.

Впереди показались деревья, стоило только раздвинуть лапистые ветви которых — Ивор знал это совершенно точно — и откроется друидская поляна. Слёзы застилали глаза, а боль и ярость туманили разум, но Грифон не обращал внимания. Осталось ещё несколько шагов. Ледяная рука сжала все внутренности…

— НЕТ!!! — заорал чей-то женский голос.

Ивор замер от неожиданности.

— Нет, Ивор, не ходи туда, не смотри! — прокричал тот же голос. Он казался смутно знакомым. — Не смотри, ты сойдёшь с ума!!!

У меня уже помутился рассудок, подумал Грифон. Ему не было дела до голосов; он подался вперёд, протягивая руку, чтобы отодвинуть ветви.

Воздух разорвал пронзительный крик; Ивор зажал уши, а потом пришлось зажмуриться — неизвестно откуда в глаза забил такой же пронзительный, как и крик, слепяще-белый свет.

Когда Ивор открыл глаза, вокруг была только Тьма.

— Я люблю тебя, Хаарт, и всегда любила, — шепнула Змейка, заглядывая ему в глаза.

Рыцарь улыбнулся и притянул её к себе. На глазах у него выступили слёзы счастья.

— Я тоже люблю тебя, моя маленькая Змейка! — воскликнул он, сжимая её в своих объятиях.

— Но ты всё равно будешь моим, — медовым голоском пропела Сунор.

Хаарт отпрянул от неё, каким-то образом оказавшейся в кольце его рук.

— Что… — мотая головой, пробормотал он. — Как ты… Где Змейка?

Сунор запрокинула голову и серебристо рассмеялась. Потом она снова обратила взгляд безумно красивых глаз на него, взбила рукой роскошную гриву блестящих чёрных волос.

— Какая разница, милый? Ты мой!

— Нет! — Хаарт попятился, но упёрся в стенку.

Сунор игриво наклонила голову.

— Как это — нет? Ты ведь был со мной всё это время!

— Это всё были лишь игра и ложь, — твёрдо ответил Хаарт. — Неужели ты обманывала себя? Я тебя не люблю. Я был с тобой только из-за Альянса. Но сердцу не прикажешь, Сунор.

Сунор вскинула брови, подошла к нему вплотную.

— Сердцу не прикажешь, говоришь? Но кое-чему другому, как видно, ты приказывать научился… — Её взгляд скользнул вниз.

— Прочь! — Хаарт оттолкнул её и шагнул в сторону. — Уйди!

Лицо Сунор исказила яростная гримаса.

— Никуда я не уйду! И тебе от меня никуда не уйти, любовь моя! — выкрикнула она, и последние слова она произнесла изменившимся голосом. Хаарт в страхе попятился. Сунор снова открыла рот, но теперь оттуда раздалось только шипение, а затем наружу, лизнув воздух, скользнул длинный раздвоенный язык.

Хаарт отпрянул, но снова упёрся в стенку.

Сунор стремительно меняла обличье. Кожа позеленела и разделилась на блестящие слизью чешуйки, ноги преобразовались в мощный хвост, по которому побежал кроваво-алый узор. Из пальцев вытянулись кривые чёрные когти. Волосы превратились в тысячи тонких змей. Белки глаз стали пронзительно-зелёными, а радужка истончилась до узенькой ярко-жёлтой полоски.

Змея, бывшая Сунор, раскрыла пасть, увенчанную двумя рядами острых конических зубов, из которых четыре — два сверху и два снизу — удлинились до изогнутых клыков размером с полмизинца…

Змея снова зашипела и бросилась на Хаарта. Рыцарь кувыркнулся вбок, вскочил и…

…оказался лицом к лицу с Сунор в её человеческом облике.

— Хаарт, — ласково произнесла она. — Как ты, Хаарт?

Краски вокруг стремительно тускнели, уступая место Тьме.

— Сгинь! — прокричал рыцарь, отступая назад. — Прочь!

Лицо Сунор изменилось, и она отвернулась.

Хаарт наткнулся на кого-то, вздрогнул и обернулся.

— Змейка! — вскрикнул он.

— Ты в порядке? — спросила она.

Теперь всё пространство заполнила одна лишь Тьма. Хаарт молча глядел на осунувшееся, усталое лицо Змейки и вспоминал.

— Да, — наконец выдохнул он. — Всё нормально…

Он повернулся к Сунор, но увидел лишь черноту. Во Тьме не было видно ничего на расстоянии вытянутой руки. Но тут из-за его плеча протянулись слабые лучи света — это от ладоней Змейки отошло мерцание, с грехом пополам прорезавшее кромешный мрак, царивший вокруг.