Альянс врагов (СИ)

Первое, на что она натыкается это его напряженная рука с раздутыми венами. Девушка старается разжать его кулаки, но это выходит не с первого раза. Он как будто в трансе и не реагирует на мольбы Грейнджер послушать ее. Ей приходится обойти его и встать перед лицом, очертания которого она практически не может разглядеть. Абсолютная мгла, а главной задачей Гермионы стоит вытащить его из нее.

Она делает еще один шаг ближе к нему. Обхватывает напряженные кулаки и не теряет надежды обратить на себя внимание, но его тело все еще никак не реагирует. И тогда она идет на отчаянный шаг, о котором после будет либо сожалеть, либо вспоминать, как единственное дорогое сердцу.

Девушка обхватывает его шею своими маленькими руками и притягивает его в объятия. Они граничат с недозволительным телесным контактом, но она не отрывается. Обнимает его, все крепче прижимая к себе, балансируя между дружбой и своей влюбленностью шепчет ему на ухо:

— Ты не тот о ком говорили на суде. Твоя магия не тьма, Драко.

Единственное, что сейчас приходит ей на ум, и это сотворяет чудо. Руки Малфоя мягко ложатся на ее талию, и он наклоняется, чтобы ей больше не приходилось стоять на носочках. Туман вокруг рассеивается, но она продолжает сжимать его в своих руках.

Они стоят так на протяжении нескольких минут в абсолютной тишине, не нарушаемой даже ветром, который попадает в гостиную сквозь разбитое окно.

Драко расслабляется свои объятия и берет ее за ладонь правой руки, которые она уже успела сложить на груди, как будто защищаясь. Гермиона смотрит на него вопросительно, но он не произносит ни слова, лишь придвигаясь к ней ближе, и аппарирует.

— Драко! — на выдохе произносит она, когда они оказываются у ворот поместья их друга. Ее охватывает ощущение тошноты после перемещения, и она пытается отдышаться.

Их вновь встречает домовик и провожает в небольшую беседку, находящуюся за домом, где расположился Блейз.

Все это время Малфой молчит и продолжает крепко держать девушку за ладонь, но в паре шагов от Забини он отпускает ее и громко отдает команду мулату:

— Вызови Тео. Срочно! — в другой ситуации, возможно, Блейз и воспротивился такому тону, но по виду подошедшей пары можно было заметить, что произошло что-то ужасающее. Он покинул сад быстрыми шагами, пока Драко располагался в мягком плетеном кресле.

Блондин опер согнутые в локтях руки о колени и задумчиво уставился перед собой, периодически потирая лицо. Девушка не решалась с ним заговорить и предполагала, что стоит дождаться друзей для непростого разговора.

Гермиона до ужаса боялась, что когда-то правда выйдет наружу еще раз. Это приводило только к трагедиям и практически ничего не меняло. Рона так и не заперли в психушке, а ей все еще приходится находиться в бегах. В магическом сообществе любовные зелья были под запретом, а их использование каралось наказанием настолько же строгим, как и убийство человека или использование Империуса.

— «Идиотка.» — подумала про себя девушка. — «Стоило упечь его в Азкабан.»

Тогда она пожалела его семью. На него ей было плевать и он не значил для нее ровным счетом ничего, с момента как посмел добавить в тот злополучный мятный чай первую дозу зелья. Семья Уизли пострадала слишком сильно и она не представляла, как бы пережили потерю еще одного сына Молли и Артур, который бы гнил до скончания своих лет в тюрьме рядом с дементорами. Из него бы высосали небольшие остатки разума довольно быстро.

Об этом она думала каждый раз. И каждый раз приходила к выводу, что решение было неверным, и смерть сына родители вероятнее всего хотя бы пережили.

Спустя десять минут Блейз и Тео уже торопились по гравийной дорожке в сторону беседки, привлекая к себе внимание звуком шагов.

— Итак? — задал вопрос Теодор, когда они, наконец, расположились на креслах, а Драко даже не обратил на них внимания, продолжая думать о своем и смотреть в одну точку.

— Рон. Он нашел нас, когда мы были в ресторане. — тихо произнесла девушка, когда поняла, что ответа от блондина можно пока не ждать. На нее устремились две пары удивленных глаз.

— Это немного быстрее, чем мы ожидали. — прошептал брюнет. — Но я думаю мы готовы практически к любому исходу.

— Тебе стоит рассказать им все. — бесцветно, но уверенно произнес Малфой.

— Нет… — прошептала она.

— Это было глупым решением не рассказать нам все с самого начала! — его тон повысился и она поняла, что внутри молодого человека происходит борьба гнева и здравого смысла, который говорит ему о том, что его злость сейчас не поможет делу и тем более не успокоит пульсирующие раны в груди девушки, сидящей напротив, которую уже начала бить мелкая дрожь.

— Что черт возьми произошло? — подал голос Забини.

— Этот подонок поил ее Амортенцией, — он злобно выдал эту информацию и указал пальцев в сторону Гермионы. — Две недели в девяносто девятом.