Алиар: Мир без души

— Это последняя линия обороны тюрьмы. Все двери можно открыть только данными ключами. Их три комплекта: у меня, у моего заместителя и в городском суде. Двери открываются два раза в день, чтобы сменить караул, и снова закрываются после, — голос его был таким монотонным, что все силы Тэрна уходили, чтобы не зевнуть. — Также двери открываются во время практики кадетов, два раза в год. Следующая ступень защиты — второй этаж. Здесь, как вы видите, расположены...

Тэрн привычно отключился (опыт в этом был богатым), Райк же внимательно слушал и задавал вопросы. Тэрн подумал, что это он зря, ведь стражник мог удивиться такому незнанию — но лейтенант реагировал совершенно спокойно. Видимо, Райк дышал с этими людьми в одном ритме, поэтому всё, что он делал и говорил, было уместным.

Серые каменные стены тянулись перед ними, и Тэрн подумал, как хорошо, что он попал в тюрьму Завандра, а не Кивиша. Здесь бы он столько не выдержал...

— А сами вы ничего не хотите спросить, кадет?

— Э-э... — Тэрн слышал этот вопрос тысячу раз в различных вариациях, так что непривычное обращение его не удивило. — А если... угроза будет исходить снаружи, а не изнутри?

Стражники — то есть, стражник и Райк — переглянулись. Райк неодобрительно приподнял уголок губы, лейтенант качнул головой.

— Я только что об этом говорил. Как вас взяли в кадеты?

— Перевоспитаем, лейтенант.

— Надеюсь.

Тэрн удержал себя на месте, хотя желание ударить двух уродов было нестерпимым. Они спустились на следующий этаж. Тэрн снова заскользил взглядом по сторонам, но больше к нему не обращались.

Райк был точной копией лейтенанта, лейтенант был точной копией остальных стражников — но как раз стражи выделялись среди однообразной массы горожан. Они казались следующей стадией того, что Тэрн назвал бы кивишизмом: у кивишцев были всё время сжаты челюсти, а взгляд поражал равнодушной официальностью... челюсти же стражников были сжаты почти до зубовного скрежета, а уж взгляд своей неприступностью напоминал казённую печать.

Когда человек меняется постепенно, этого не замечаешь. И лишь рядом с лейтенантом Тэрн вдруг вспомнил, что Райк не всегда был таким. Просто за годы знакомства его зубы сжимались, сжимались, сжимались, а взгляд становился всё более жёстким, пока не вышел лучший воин ордена, которого всегда и всем ставили в пример, особенно Тэрну.

— Последний этаж. Камеры подследственных.

Из-за дальней двери доносилось громкое:

— Выпустите меня! Вы-пус-ти-те! Вы-ы-ы-ыпу-у-усти-и-и-ите-е-е! Выпустите меня! Выпустите, выпустите, выпустите!

Лейтенант поморщился:

— Преступница из Эрнела. Скорей бы её казнили...

Стражник у камер простонал:

— Это невыносимо... — и голос его звучал почти по-человечески.

В голову пришла мысль:

— Лейтенант, может, отпустите его? Если он целыми днями это слушает, так и с ума сойти можно. А тут два офицера и кадет...

Райк и лейтенант снова переглянулись.

— Ваш кадет предлагает нарушить распорядок.

— Сами видите, никакой дисциплины.

— Почему его до сих пор не исключили?

— Воинские показатели высокие.

— Я обязан буду доложить о его поведении.

— Вы обяжете нас всех.

Тэрн вздохнул и подошёл к стражнику у стены:

— Она так целыми днями орёт?

Тот мученически кивнул.

— Кошмар какой! — посочувствовал Тэрн и пару раз ударил его головой об стену.

— Эй, что ваш!.. — речь лейтенанта тоже оборвалась ударом.

— Это был очень глупый план, — пробормотал за спиной Райк.

— Что ж ты лучше не предложил?

Тэрн откинул окошко камеры. Внутри причёсывалась ладонью самая страшная девушка, что он когда-либо видел. Её оранжево-зелёные волосы были длиной до плеч с одной стороны и до уха с другой. Лицо её было раскрашено в разные цвета: голубой от глаз до бровей, сиреневый на губах и два красных пятна на скулах.

— Эй! Слышишь? Мы от Мизы. Она передала тебе вот это. Выпей.

Девушка вприпрыжку подбежала к окну.

— Да?! А что это?! Ой, какой вкус смешной!.. Ой... какой... вкус...

Она пошатнулась. Тэрн покосился на Райка:

— Сколько шансов, что дочка градоначальника просто решила отравить соперницу?..

— Она же пробовала зелье.

— Может, у неё есть противоядие?

Девушка рухнула на пол. Тэрн вздохнул:

— И зачем было её усыплять?..

Райк пожал плечами. Он не обсуждал команды.

— Попробуй этот ключ.

— Не тот. Зачем им такие тюрьмы, если никто не нарушает закон?

— Тогда вот этот.

— Неа. Ты ведь был в тех же городах, что и я? Правда, Кивиш — самый ужасный?

— Попробуй этот.

На сей раз дверь открылась: видимо, мышление Райка и впрямь совпадало с местным, как иначе он нашёл нужный среди пятидесяти одинаковых ключей?

Они нарядили пленницу в доспехи лейтенанта, благо, тот был некрупным. Шлем оставлял лицо открытым, так что пришлось смывать с девушки её ужасный грим. Стражников они закинули в камеру и там заперли.

— А она симпатичная, — изумился Тэрн. — Зачем же она себя так...

— В Эрнеле все девушки такие. Я думаю... они готовятся к войне, будут отпугивать прислужников Повелителя Мечей.

— О. Как-то я не подумал. Молодцы какие!

— Да, это действенное оружие.