Алиби Алисы

— Кажется, сегодня будет неплохой денек, — произносит он, глядя в окно. — Вон даже Озерный край[2] отсюда видно.

Я смотрю в том направлении, на которое он указывает, и вижу размытые очертания гор.

— Классно.

— Вы когда-нибудь бывали там, на озерах?

— Нет. Но я была в Шотландии. — Я не хочу распространяться на эту тему и поэтому быстро спрашиваю: — А вы?

— Мы с приятелями из университета раньше ходили туда прогуляться. Незабываемые впечатления. Ну и потом, надо же время от времени проветривать свои легкие свежим воздухом. А вы можете взять свою крошку в дом Беатрис Поттер[3].

— Эмили всего пять недель. Не думаю, что он произведет на нее должное впечатление.

— Пожалуй, вы правы, — смеется он.

— А я люблю Беатрис Поттер.

— Дану!

— Точнее, любила, когда была ребенком, — признаюсь я. — «Котенок Том» — это моя любимая. А еще эта, ну как ее, про лягушку.

Хватит. С мужчинами не говорят о Беатрис Поттер. Надо переключиться на что-то более взрослое — например, на мотоциклы или борьбу. Но меня не интересуют ни мотоциклы, ни борьба. Я отодвигаю от себя стакан.

— Вы давно живете в этой квартире? — спрашиваю я, прекрасно зная ответ.

— Почти две недели, — отвечает он. — А вы?

— Завтра будет два месяца, — говорю я. — Мне кажется, люди не задерживаются в этих квартирах подолгу.

— Ага, — ухмыляется он. — После встречи с хозяином у меня тоже сложилось такое впечатление. А что вы о нем думаете?

— Он не слишком обходительный, — смеюсь я.

— Вы когда-нибудь видели пару, что живет между нами?

— Нет. Они никогда не показываются.

Мы могли бы жить рядом. А так между нами целый этаж. Интересно, где находится его кровать? Может быть, ночью он лежит прямо надо мной? При этой мысли мои щеки снова покрываются румянцем.

— Агде вы жили до этого? спрашивает Кейден.

— В Ноттингеме, — говорю я ему. Это правда, хотя я жила там всего несколько месяцев. Больше я ничего не могу ему сказать. Ни о Ливерпуле, ни о Дамфри, ни о Манчестере, ни тем более о Скарборо…

— Решили подышать морским воздухом?

— М-м-м. Эта квартира всяко лучше той, что мне дали в Ноттингеме.

— Кто дал?

— Местный совет, — на ходу придумываю я. — Вот та была действительно ужасная. Невозможно нормально выспаться. Внизу находился ночной клуб, и какие-то подозрительные личности всю ночь шныряли туда-сюда. А в холодильнике жили слизняки.

— Бр-р.

— Ага. Здесь свои недостатки. Квартира в полуподвале, и алкаши то и дело мочатся под окнами или бросают банки из-под пива.

— Но с малышкой, мне кажется, здесь все-таки лучше.

— Ага. Намного лучше. — Я целую головку Эмили, покрытую пушистыми волосиками.

Какой же он все-таки сногсшибательный! Как все диснеевские принцы, вместе взятые, только четырехмерный, да еще и с запахом. Так бы и смотрела на него всю оставшуюся жизнь. Его глаза искрятся, как поверхность моря под лучами солнца, а на щеках у него — бледные веснушки. Если бы я знала его поближе, я сосчитала бы их все до одной. Я лежала бы рядом с ним по утрам в ожидании момента, когда он откроет глаза, и пересчитывала бы. Интересно, думаю я, а как он спит? Голышом? При этой мысли я снова краснею так густо, что румянец покрывает даже шею, и делаю вид, что занята Эмили.

— У вас есть семья? — спрашивает Кейден. — Ну, кроме Эмили, конечно.

— Нет, — отвечаю я, качая головой. Рассказать ему, что ли, все те истории, которые мы репетировали со Скантсом? Нет, мне не хочется ему врать. Наоборот, я хочу, чтобы он узнал обо мне как можно больше правды, и поэтому просто говорю: — Я живу одна.

— Ну да, — произносит он.

Что это промелькнуло в его глазах? Жалость?

— Ay вас? — спрашиваю я.

— Моя семья живет в Лондоне, — отвечает он, — а тут я на временной работе. Работаю тренером в «Сладких грезах» на том конце набережной.

Семья, сказал он. Не подружка или, там, невеста. Это, скорее всего, означает маму с папой. Хотя может означать и жену с детьми. Лучше я подумаю об этом позже.

— Я знаю, — говорю я, и тут до меня доходит смысл того, что он сказал. — Так вы не собираетесь тут оставаться?

— Нет. У меня контракт на шесть недель. Мой предшественник сломал ногу на триатлоне, и я заменяю его, пока он не вернется.

— А потом вы точно вернетесь в Лондон?

— Вроде так. Хотя они могут продержать меня здесь и подольше.

Слишком жалкая надежда, чтобы за нее цепляться. Хотя, конечно, все же лучше, чем ничего. Мне хотелось бы, чтобы он оставался тут все время. Хотелось бы увидеть его целиком, даже то, что сейчас скрыто от глаз. Я чувствую, что снова краснею, и радуюсь тому, что он смотрит в сторону.

— Как же вы справляетесь с ней одна? — спрашивает Кейден.

— Нормально. Она очень спокойный ребенок. Видимо, я все делаю правильно.

— Значит, вы в декрете?

— Нет. Мне не полагается. Но мне удалось найти женщину, которая присматривает за новорожденными. Я работаю горничной в «Лалике».

— Вам нравится у них?