Алиби для медведицы

Нет, но кто-то уже конкретно наглел! Ничего не боялся! Казалось, еще немного – и его должны были схватить за руку средь бела дня, этого неведомого злодея! Он, судя по всему, пошел вразнос! Я ехал с таким нетерпением, словно надеялся, что если потороплюсь, сам поучаствую в поимке негодяя.

В поселке было тихо, как всегда. Никто, вероятно, ничего еще не знал. Новость только начинала расползаться.

Рому, как рассказал Гоша, нашел Хустов в бараке зэков, связанным по рукам и ногам, в собственной шерстяной шапке, натянутой на нос, без сознания лежащим на дощатом полу. Когда Витя снял с него шапку и развязал, Рома пришел в себя, но был точно пьяный. Хустов вызвал «Скорую», и Рому увезли в Варнавино.

Мы поехали к Хустову на завод.

– Следак в курсе? – спросил я Витю.

– Да. Пока «Скорая» ехала, к нему сходил. Тот пришел на завод, посмотрел, вызвал экспертов. Наследил этот гад мощно! На бывшем складе все перевернул, в кочегарке уголь разворошил, в будке охранников пол вскрыл.

Я вспомнил, как мы дежурили с Татьяной.

– Он что-то искал?

– Выходит, искал.

– Он не везде шарил, судя по твоим словам. Не абстрактный клад искал, а, видимо, нечто конкретное. Такое, что можно спрятать на складе готовой продукции, в куче угля завалить или заныкать в будке охранников под полом.

Что-то в моей голове стало складываться!

– Ладно, поехали, Гоша. Пусть Витя сторожит дальше. Попробуем поговорить с пострадавшим!

Но Рома, лежавший в палате на белых простынях, только растерянно улыбался.

– Я уже следователю все сказал. В смысле, говорить нечего. Ночью кто-то в ворота постучал, негромко так, но настойчиво. Спросил кто – не откликается. Слышу только, сопит тут, за воротами, рядом. Ну, я и открыл… Думал, Хустов нажрался. Так было уже! За ворота шагнул, тут мне кто-то по голове как даст! И все, темнота. Ничего не успел понять!

– Видимо, потом Рому оттащили в барак и связали, чтобы не мешал, – сказал я уже Гоше.

Поняв, что Рома ничего не прояснит, мы поехали обратно.

– Слушай, Гоша, – спросил я, выруливая на дорогу. – Толик говорил, что у вас скот нынче воруют? Даже опера дежурят вместе с «гаишниками». А вообще… воруют? Не считая последнего случая с моими соседями, как, сильно разбойничают?

– Нет, Андрей, тихо у нас.

– Я имею в виду не только в Кувшине, а вообще в Варнавино.

– Откуда я знаю? Не слыхать! В Кувшине давно такого не было.

– Что-нибудь вопиющее на твоей памяти? Золото, бриллианты?

– Ой, Андрюша! Насмешил! Будь в деревнях бриллианты, коз не воровали бы! Чего мелочиться?..

Я подвез Гошу к его дому, высадил.

– Что делать будешь? – спросил он меня.

– Не знаю, подумаю. Хочу со следаком пообщаться.

Только я отъехал от Гоши, позвонил дедушка Алекс!

– Ну, что там у вас, Андрей?

– На заводе что-то искали. Роме дали по голове, чтобы не мешал. Спасибо, что не убили!.. Навестили его в больнице, жить будет!

– Я что думаю, Андрей. Собачки, которых отравили, они, по сути, кто были? Охранники!

– Да! – воскликнул я. – Да, Александр Михайлович! Я думаю о том же! Гении мыслят параллельно. И Рома был вчера сторожем. И Спонсор, Щербаков, был в определенном смысле тоже сторожем, главным причем! Он хотел привлечь дешевую рабочую силу, зэков, но для этого потребовалось превратить завод в лагерь, окружить колючей проволокой, поставить охрану. Флора и компания продолжили его дело. Я подозреваю, что на территории завода что-то спрятано. Злоумышленник хочет заполучить какой-то клад, о котором он знает, и лишь убирает препятствия. Само предприятие, деньги Спонсора, возможно, вовсе ни при чем. Мы шли по ложному следу!

– Возможно-возможно, – задумчиво повторил Александр Михайлович. – Надо подумать еще… Ты вот что, Андрюха! Рыбу-то оставил!

– Да, забыл, Александр Михайлович. С такими новостями что угодно забудешь! Я заеду. Вы заморозьте ее, пожалуйста!

– Ладно. Не забудь только! Ну, давай, Андрей, звони. Меня теперь тоже ваши дела волнуют!

Я подъехал не к своему дому, а к дому Татьяны. Вышел Федор. В его глазах застыло удивление: что за корабль зашел к нему в гавань?

– Здорово, Андрей! А я думаю, что за «крутизна» пожаловала?

– Нет, это всего лишь я. Татьяна дома?

– Да.

Он хотел пойти за ней, но она вышла сама и выглядела какой-то напуганной.

– Привет, – улыбнулась затравленно.

– Мы были уже у Ромы в больнице, – сообщил я. – Улыбается! Будто приключение пережил.

Федор покачал головой, а Татьяна тяжело вздохнула.

– Сотрясение мозга. Обойдется, – заверил я. – Некоторое время, правда, не сможет играть в футбол, во всяком случае забивать головой.

Родственники травмированного вяло улыбнулись, и Федор вернулся в дом, оставив нас с Татьяной вдвоем.

– К корпоративу все готово, – доложил я. – Рыба поймана.

Она прижалась ко мне, обняла.

– Конь, видишь, бьет копытом! Когда нам надо ехать?

– Я бы прямо сейчас уехала! – воскликнула она. – Как мне надоели эти страхи! Сволочь! Какая сволочь все-таки!..

– Кто?! – изумился я. Мне показалось, что она имеет в виду кого-то конкретно.

– Как кто? Тот, кто его ударил! – замявшись, проговорила Татьяна.

– Так я не вижу препятствий! – пожал я плечами. – Поехали прямо сейчас!