Алиби на выбор

— Вы возвращаете честь, вы возвращаете жизнь моему Амедео! Когда он вернулся домой вчера вечером, я не поверила своим глазам! У меня даже не было сил подняться и заключить его в объятия, так я наплакалась! Мои рыдания были, кажется, слышны даже в церкви. Моя соседка Сюзанна говорила всем, кого встречала: «Эта бедная Элоиза долго теперь не протянет!.. Никто еще не видел такого отчаяния! Я никогда не думала, что у человека может быть столько слез!» Вот что Сюзанна всем говорила, а ведь она — Тимолеоне может вам это подтвердить — не из мягкосердечных! Зато она хорошо знает моего Амедео, знает, что он неспособен причинить мне горе. Если мое сердце не разорвалось, когда я узнала, что вы собираетесь увезти его, связанного, как бешеное животное, в Милан, значит, у меня очень прочное сердце. Люди думают, если ты толстая, ты страдаешь меньше, чем другие. Это неправда! Просто… не решаешься это проявлять… всегда боишься показаться смешной. Синьор инспектор, если бы у меня хватило сил, я пришла бы еще вчера вечером поблагодарить вас на коленях, при всех! А сегодня утром мне не хотелось оставлять сына. Я приготовила ему завтрак, а потом обед… Его любимое блюдо — цыплята с артишоками… Но он еще не вернулся домой, это чудовище. Тогда я подумала, что он, должно быть, с вами… А вы знаете, где он, мой Амедео?

— Нет, синьора, я не знаю, где находится ваш Амедео, зато я прекрасно знаю, где он будет, как только мне удастся его поймать!

Элоиза побледнела, услышав тон полицейского.

— А где?

— В тюрьме!

— Опять!

— И надолго! Потому что ваш Амедео — убийца и совратитель!

Синьора Элоиза задыхалась, не в силах произнести ни слова. Тимолеоне пытался прийти к ней на помощь, но она остановила его движением руки. Она хотела сражаться один на один.

— Это о моем единственном сыне вы позволили себе так выразиться?

— Возвращайтесь к себе домой и дайте мне возможность выполнять мои обязанности!

— Хорошие же у вас обязанности! Вы думаете, что достаточно вам приказать: возвращайтесь к себе домой, чтобы я сразу повиновалась и покинула моего сына? Как бы не так! За кого вы себя принимаете, скажите на милость?

— За полицейского, который намеревается заставить вас всех уважать закон!

— Странный закон, который преследует невинных и оскорбляет их матерей! Держи меня, Тимолеоне, или я удавлю этого миланца!

— Вы смеете мне угрожать? Рицотто попытался их успокоить:

— Не слушайте ее, синьор инспектор… Она говорит глупости под влиянием горя… Элоиза, прошу тебя!

— Замолчи! Ты не лучше его! Скажи, ты тоже так плохо думаешь об Амедео?

— Я? Почему?

— Потому что он не твой сын. Это все твоя ревность! Ты никогда мне не простишь, что я тебе не уступила тогда! Но я честная женщина, слышишь, Тимолеоне? Честная женщина, а ты гнусный негодяй!

— Вот как? Выбирай выражения, Элоиза!

— Чтобы защитить убийцу этого Таламани, ты готов принести в жертву моего сына! Сына, которого я родила от другого, а не от тебя! Вот с этим ты никак не можешь примириться, признайся, Тимолеоне!

Начальник карабинеров обернулся к Чекотти и грустно сказал:

— Вы слышали? Говорить такое человеку моих лет да еще находящемуся при исполнении обязанностей…

Эта сцена уже надоела полицейскому, и он сухо ответил:

— Составьте на нее протокол… Я буду свидетелем…

Элоиза снова накинулась на Маттео:

— А вы почему вмешиваетесь, миланец вы несчастный? Что вы можете знать о наших с Тимолеоне отношениях? Разве кто-нибудь мог рассказать вам, как он долгие годы бегал за мной, так что я даже не решалась показываться одна на улице? А когда я вышла замуж, несколько здоровых парней с трудом удержали его от самоубийства, в таком он был отчаянии!

Рицотто схватился за голову.

— Боже мой! Откуда она все это берет? Когда ты выходила замуж, я был в гарнизоне, а после этого не видел тебя по крайней мере семь или восемь лет!

— Ну да, потому что ты так страдал!

— Бедная моя Элоиза! Даже если бы это было правдой, то с тех пор прошло добрых тридцать лет!

— Ну и что из этого? Любовь не забывается, Тимолеоне Рицотто, а твое ожесточение против моего сына, который тебе напоминает твоего соперника, как раз и доказывает, что ты ничего не забыл!

Чекотти положил конец спору.

— Ваши личные отношения меня совершенно не интересуют! Я приехал сюда для того, чтобы найти убийцу Таламани. Я обнаружил его в лице вашего сына Амедео и собираюсь увезти его в Милан, где ему придется ответить за свое преступление!

— Никогда!

— Разыщите этого субъекта, синьор, и приведите его сюда! Элоиза стала перед Рицотто, скрестив руки перед собой.

— Если ты попытаешься выйти из этой комнаты, Тимолеоне, я тебе выцарапаю глаза!

Начальник карабинеров дорожил своими глазами, а вспыльчивый характер синьоры Россатти был ему хорошо знаком. Он заколебался. Полицейский насмешливо улыбнулся.

— Боитесь?

— Не могу сказать, что боюсь… но все же немного есть.

В этот момент появился ничего не подозревающий капрал Амедео Россатти. Благодушно улыбаясь, он приветливо поздоровался со всеми. Элоиза опомнилась первой. Подталкивая сына к двери, она умоляла его поскорее бежать. Но тут раздался крик Чекотти: