Алиби с того света

– Переведите меня в общую камеру, – тихо попросил тот. – Не надо меня держать в одиночке. И пусть, когда приведут, скажут, что я был в карцере.

– Хорошо. – Лев Иванович равнодушно пожал плечами и спросил: – А зачем тебе это? Маляву на волю отправить?

– Как это? – искренне удивился Калачев. – Отсюда? Нет, просто я должен быть на виду у уголовников. Чтобы подозрений не было. Типа, я как все. Я уж сам им там наплету, что и почем.

– Я тебя понял, – спокойно ответил Гуров.

– Вот. И еще. Я сдам Горю. Вы его колите как хотите. Я думаю, что у вас на него много чего найдется. Если он станет давать показания, то и я все скажу. Тогда получится, что не я первый начал. У нас… у них ведь с этим делом строго. Кто в несознанке, тот и герой. Правда, есть лазейка. Мне об этом сам Горя говорил, да и Смурной тоже. Каждый имеет право защищаться и давать показания только насчет самого себя. Это не возбраняется, если ты хочешь срок скостить.

– Я знаю эти обычаи. А ты хитер, Калачев! – с удовлетворением сказал Гуров. – Значит, и нашим, и вашим? Ладно, обещаю.

Гуров устроился в машине Коюшева на заднем сиденье. Курсант, приткнувшийся рядом с ним, напряженно крутил головой по сторонам. Его явно подмывало выйти и принять участие в захвате. Они ждали уже час.

По словам Калачева, Егорычев чувствовал, что ему сели на хвост, но не особенно беспокоился. Он не верил, что у полиции могли быть улики против него, и не очень-то прятался, часто появлялся там, где любил бывать и прежде. Егорычев жил здесь, в Зеленодольске, но Калачев клялся, что не знает, где именно. Скорее всего, он говорил правду.

Калачев не мог сказать, зачем Егорычев так часто заходил в этот мебельный магазин. Он просто упомянул, что встречался с ним именно там. Можно было предположить, что Егорычев стал встречаться со своими помощниками в этом месте, когда понял, что разгуливать по улицам ему не стоит. А мебельный магазин вполне подходил для таких разговоров. Посетителей много, но не настолько, чтобы не заметить внимания к себе оперативников, если они появятся. Слежку заметить нетрудно, да и взять его тут будет сложно. Окна со всех сторон стеклянные, во весь рост.

Заработала рация, лежавшая перед майором на приборной панели машины. Салон наполнился потрескиванием и шумом эфира.

– Первый, я Третий. Он появился.

Бесстрастный голос майора Портнова прозвучал как райская музыка. Гуров уже неплохо знал этого старшего опера и понимал, что тот вряд ли ошибся. Если бы Портнов имел хоть толику сомнения в том, что видит перед собой именно Егорычева, то он обязательно сказал бы об этом.

– Четвертый его не увидел, значит, он не припарковался на общей стоянке, – снова заговорил Портнов. – Идет по дорожке вокруг магазина.

– Как и на чем он подъехал? – задал риторический вопрос Коюшев, повернулся к Гурову и заявил: – Черт хитрый! Провел нас. Всем, я Первый! Усилить наблюдение!

Лев Иванович теперь смотрел на большой экран монитора, на котором красовалась панорама первого этажа мебельного магазина. Через разъехавшиеся стеклянные двери прошли две женщины. Потом появились рабочие в синих спецовках, которые несли офисные стулья, составленные стопкой. Егорычев скользнул за их спинами и оказался сбоку от входа, где стоял высокий кофейный аппарат.

– Чего-то ждет, – прокомментировал Коюшев.

– Встреча у него тут, – ответил Гуров. – Не гулять же он сюда приходит. Жаль, мало камер успели установить. Сейчас надо бы осмотреть оба зала, понять, с кем назначено рандеву. Не дай бог, спугнем, и все пойдет прахом.

– У меня там полтора десятка человек, Лев Иванович. Ребята все глазастые.

– Думаете, он дурак? Не сообразит, что сегодня почему-то слишком много рабочих в обоих залах? Именно сегодня пролетарии занялись сборкой и заменой мебели!.. Глупо все это выглядит.

– Теперь уже ничего не изменить. Если здесь и сейчас не получится, тогда займемся другими местами, про которые рассказал Калачев.

– А если Егорычев поймет, что тут засада? Он же ляжет на дно. Я пошел! – Гуров решительно открыл дверь и поставил ногу на асфальт.

Коюшев уцепил его за руку и попытался остановить. Курсант схватился за ручку двери со своей стороны. Он решил, что ему следует идти вместе с шефом.

– Куда вы? – возмутился Коюшев. – Мы же планировали!.. Вы же все спутаете!

– Я не в зал, а на улицу. Сейчас должен появиться тот самый человек, с которым у него назначена встреча. Он не зря у автомата стоит. Сейчас этот субъект начнет еще и кофе пить, прячась за чужими спинами. Георгий Васильевич, Егорычев проверяет, не будет ли «хвоста» за тем человеком, который вскоре придет сюда. Понятно? А мы этого не учли. Делайте все по плану, а я на улицу. И не волнуйтесь так, меня в этом городе никто в лицо не знает. Это ваших оперов уже давно всех засекли. Курсант, за мной!

Гуров уже стоял на ногах, собирался захлопнуть дверку автомашины и тут услышал голос майора:

– Егорычев покупает в автомате кофе.