Алиф-невидимка

— Не вешай нос, братишка, — произнес он. — Думаю, в этой жизни нам не суждено встретиться вновь.

Алиф сухо кивнул, надеясь, что губы у него не дрожат.

— Тогда увидимся в другой жизни.

— Все в руках Аллаха.

Викрам захромал по коридору в сторону Дины и американки, которая смотрела на него, ломая руки, словно ожидая поезда, который, вполне возможно, так и не придет. Алиф отвернулся, чувствуя, что может как-то испортить то, что должно произойти, если увидит это. Он вознес немую молитву, чтобы у Дины все было хорошо. Немного подумав, он помолился и за новообращенную, цинично рассудив, что ей молитвы гораздо нужнее.

— Я сейчас открою дверь, — сказал шейх Биляль, также стараясь не смотреть на то, что происходило в конце коридора. — На твоем месте я бы вынул руки из карманов. Этим людям ничегошеньки не будет, если они сразу же тебя пристрелят. Ну, во имя Аллаха.

Он поднял рассохшуюся деревянную балку с двери, отделявшей молитвенный зал от классов и других комнат.

— Подождите! — крикнул Алиф. — А как же вы? Они ведь не станут стрелять в имама Аль Баширы, да?

— Будет прелюбопытно это узнать, — фыркнул шейх Биляль.

Алиф вынул руки из карманов и вытер их о брюки. Деревянная дверь открылась, за ней в два ряда стоял полицейский спецназ в полной экипировке. Спецназовцы начали в едином ритме стучать дубинками по пластиковым щитам. Алиф едва не хихикнул, но вовремя совладал с собой. Его нервы, напряженные и вымотанные до предела, не смогли адекватно отреагировать страхом. Он оглянулся: Викрам и девушки исчезли. Единственным свидетельством их «ухода» был тонкий кровавый след с несколькими размытыми пятнами, похожими на отпечатки лап огромной собаки, которые внезапно обрывались в метре у каменной стены в дальнем конце коридора.

Повернувшись к полицейским, Алиф снова засунул руки в карманы.

— Привет, — сказал он по-английски.

Спецназовцы расступились, и к нему подбежали три агента службы безопасности. Алиф услышал крик шейха Биляля. Не успел он оглянуться в сторону старика, как на его голову обрушилась дубинка. Жгучая боль мгновенно разлилась от макушки до шеи. Алифа вырвало, он хрипло застонал.

— Ничтожный мозгляк заблевал мне туфли! — воскликнул низкий и странно знакомый голос. Алиф вспомнил, что он принадлежал одному из тех, кто гнался за ним от университета.

— Тупой придурок. Надо бы тебя заставить все слизать. Жрать тебе не придется очень даже долго.

— Д-д… п-п-п…

— Что-что?

— Да пошел ты…

Алиф выплюнул изо рта остатки желчи. Затем он вдруг словно ослеп. Ему на голову натянули черный мешок, и окружающий мир превратился в плоскую пустоту.

Глава одиннадцатая

Очнулся Алиф в темноте. Часто поморгав, он так ничего и не понял: он не мог различить ни контуров каких-либо предметов, ни объема помещения, где он находился, ни какого-либо источника света. Проведя рукой по лицу, он обнаружил, что черный мешок исчез. Окружавшая его тьма была более глубокой. На какое-то мгновение Алифу показалось, что его похоронили заживо. Он отчаянно закричал и замахал руками. Руки касались только воздуха, а его крик отозвался эхом на некотором расстоянии, отразившись скорее всего от стены. Значит, он не в гробу. Неужели он ослеп? Он с силой потер глаза и увидел цветные пятна. Это несколько ободрило его, но ненадолго. Алиф понял, что не знает, что именно должен ощущать слепой: видел ли он пятна в темноте или же у него отсутствовало всякое зрительное восприятие? Этот вопрос занимал его несколько мучительных минут. Затем вернулся страх, «отдохнувший и посвежевший», и впрыснул ему в кровь свежую дозу адреналина.

Ощущение контакта с воздухом чувствительных частей тела подсказало ему, что он лежит голышом. Алиф провел руками по груди и животу и с облегчением обнаружил отсутствие повреждений. Голову саднило, и в результате болезненного ощупывания выяснилось, что в месте, куда его ударили дубинкой, кожа была рассечена. Рану не обрабатывали: малейшее прикосновение к ней вызывало жгучую боль. В волосах он нащупал сгустки запекшейся крови. Он поднялся на ноги и осторожно двинулся вперед, вытянув перед собой руки, пока не наткнулся на холодную стену. Он прошел вдоль нее, считая углы, пока наконец не нащупал петлю и некое металлическое пространство, что могло представлять собой дверь. Удары по железной поверхности и крики не дали никакого результата. Прислонившись спиной к холодному металлу, он сполз на пол и дал волю громким рыданиям, которые отнимали у него последние силы.