Алина Покровская. Дорога цветов

Алина Покровская, как уже говорилось выше, сыграла в дипломном спектакле молодого режиссера Леонида Хейфеца по пьесе Юлиана Семенова «Шоссе на Большую Медведицу». Спустя десятилетия Леонид Ефимович вспоминал: «…Алена сыграла в моей первой режиссерской работе… Алена была тогда очень юна, хороша собой – и была жутко уютной! С годами я забываю некоторые свои работы, но до сих пор помню одну мизансцену из того спектакля. Мизансцена была простой, сегодня кому-то показалась бы элементарной, но для меня тогда – очень важной. Ну, и по тем временам, наверное, достаточно смелой. Герой спектакля, строитель Артем Грибков (его играл Федор Чеханков), возвращался домой, и ему навстречу выбегала девушка. Он – в унтах, телогрейке, меховой шапке, огромных рукавицах – был олицетворением мужской красоты и стати, романтической тяжелой мужской работы, а прильнувшая к нему девушка в белой ночной рубашке – воплощением женской верности и идеалом мужского счастья. И это была Алена. Эта уютность, это ощущение гармонии и обещание безмятежного покоя исходили от нее ежесекундно и очень мне тогда нравились… Эта пара на всю жизнь определила мои режиссерские пристрастия, как и “Мой бедный Марат”, в котором жил романтический и вышедший нынче из моды образ людей, взявшихся за руки. Как точно написал Булат Окуджава: “Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке…” Это сегодня не в моде, но ведь мы с годами еще больше и больше тянемся к теплу, еще острее нуждаемся в понимании, в прощении…»

В те годы в театре работал Боря Ардов, сын Виктора Ардова, из плеяды тех самых Ардовых – Баталовых – Ольшевских. Он замечательно рисовал. Однажды он нарисовал и ее… Мы все тогда были поражены точностью, с какой Борису удалось воспроизвести суть Алены. На рисунке была… газель: огромные Аленины глазищи, ее длиннющие ресницы, тоненькая девичья шея и ее абсолютно распахнутая душа… Он нарисовал чудного олененка, чем-то похожего на знаменитого диснеевского Бэмби. И это была она, Алена, актриса, которую я любил» (курсив мой. – Н. С.).

За долгие годы работы в Центральном академическом театре Советской (а ныне Российской) Армии актриса сыграла множество разноплановых ролей. Алина Станиславовна работала почти со всеми ведущими режиссерами, которые ставили свои спектакли в этом театре: Борисом Львовым-Анохиным и Ростиславом Горяевым[10], Борисом Эриным и Павлом Хомским, Леонидом Хейфецем, Борисом Морозовым и Ионом Унгуряну, Михаилом Левитиным и Александром Бурдонским[11], Сергеем Вальковым и Александром Вилькиным. Но «своим» режиссером, первым учителем на сцене для нее остается Леонид Хейфец. Именно он, по словам Алины Станиславовны, научил ее самостоятельно работать.

Спустя всего год после прихода в труппу Покровская сыграла небольшую, но очень сложную в сюжете пьесы роль Моники Штеттлер в «Физиках» Ф. Дюрренматта в паре с самим Андреем Алексеевичем Поповым в постановке Бориса Эрина. Эта работа была очень серьезна и значима для театра – едва ли не впервые в репертуар военного театра была включена пьеса современного западного драматурга, написанная всего полтора года назад и почти сразу переведенная на русский язык[12].

Сам драматург настаивал на том, что пьеса его – комедия. Дюрренматт был убежден: «Трагедия предполагает вину, горе, чувство меры и чувство ответственности, представление о будущем. В мясорубке нашего столетия, в этой пляске смерти белой расы нет больше ни виновных, ни обремененных ответственностью. Никто не виноват, никто не предполагал, что все обернется именно так. Все происходит как бы само по себе. Все куда-то затягивается и повисает на каком-то крючке. Мы все вместе виноваты, все вместе втянуты в орбиту вины наших отцов и праотцов… Это наша беда, а не вина: вина сегодня существует только как личное дело каждого, как религиозный поступок. Нам пристала только комедия».

Нельзя сказать, что в 1960-е годы, в эпоху завершающейся оттепели эта мысль драматурга осознавалась в достаточной мере четко. Мастерская смесь детектива, быта и нравов частного санатория «Вишневый сад», иными словами, психиатрической больницы для элиты общества едва ли не всей Европы – аристократов, политиков, миллионеров, писателей, магнатов индустрии и трех физиков; «причуд» ее пациентов, диктаторского поведения доктора, признанного во всем мире психиатра Матильды фон Цанд (эту роль блистательно играла Вера Капустина), и еще многие социально-политические проблемы, – вот то, что составляет содержание «Физиков», актуальных и сегодня, спустя более полувека после появления пьесы.

Алина Покровская сыграла в этом спектакле по видимости простую и небольшую, но по сути – повторюсь! – очень сложную роль медицинской сестры Моники Штеттлер, полюбившей физика Мёбиуса (его незабываемо играл Андрей Попов), готовой поверить во все, что он говорит и делает, считая Мёбиуса гениальным физиком, и чувствующей необходимость вместе с ним как можно скорее покинуть пределы психиатрической клиники.