Alio mundo

Подойдя к каменному телу монстра, я немного подождал. Когда окаменелость начала спадать, увидев открытый участок шеи, я стал рубить по нему раз за разом своим «Карателем»… Вот в этот-то самый момент по моему телу пробежалась мурашки размером с яблоко: со стороны, где по моим прикидкам находилась семья ворона до меня донёсся ещё один рёв. Не простой – победный. Тут же до меня донеслось взволнованное испуганное карканье, которое почти сразу оборвалось. Далее все было как будто в замедленной съёмке: я оборачиваюсь, вижу летящего ворона на невесть откуда взявшегося четвёртого Опнаха. Пронзающий птицу насквозь хвостовой шип, птенцы со сломанными шеями под лапами монстра, и его довольная улыбка. Уж не знаю, как я это понял, по его морде, но это точно была она – оскал победителя с самкой ворона в пасти.

«Что же это за игра–то такая, где видно абсолютно все?! Насколько я помню, приписки «хоррор» не было, а если ребёнок какой решит поиграть? Сломанная психика обеспечена. Я же вижу абсолютно все: сломанные лапы, торчащие кости из тушек птенцов, а о том, что творится с самкой ворона вообще молчу. Даже меня замутило, а мне многое доводилось повидать. Хотя, может всему виной те сто процентов, что я выставил в настройках?..» – но эти мысли также были лишь мимолётным сопутствующим жужжанием в голове, поскольку я не стоял, а действовал. В первую очередь я нанёс с отмашкой мощный и, как оказалось (словно чувствовал), последний удар по шее уже почти отмершего опнаха. Прошёл критический урон, и его голова, оторвавшись, повисла на тонкой полоске кожи, но эта детальность уже не удивляла. Кинувшись в сторону четвёртого монстра, я выхватил нож с эффектом «Горгоны» и бросил в него. Не тут–то было, эта гадина в этот самый момент повернула голову в мою сторону, не выпуская тушку бедной вороницы. В неё–то мой нож и угодил, сделав сразу же явно не пригодной в употребление. Похоже этот Опнах был не просто массивнее и старше своих собратьев. Надо учесть то, что я не заметил его раньше. Это означает, что эта особь явно опытнее. Его кожа была не зеленоватой, что помогло бы ему даже сейчас сливаться с окружением. Она имела темно красный оттенок, похожий на венозную кровь. Думаю, это само за себя говорит об уверенности этого существа в данной ситуации. Также его выделял длинный рваный шрам вдоль левого бока. Возможно, его он получил от своего сородича или другого какого зверя. Я, не останавливаясь, метал оставшиеся ножи «Горгоны», но эта зараза уклонялась от каждого броска, словно перетекая как вода. Я попытался снова провернуть трюк с подкатом. Но, как я и предполагал, этот Опнах был опытнее, а потому и опаснее остальных. Как только я упал на левую ногу и заскользил, он развернулся на триста шестьдесят градусов и одним широким махом хвоста ударил меня в грудь. Это было больно! Да, у меня, конечно, за счёт сетового набора защита повысилась, но одним этим ударом он отбросил меня шагов на пять назад. Вдобавок ещё сняв около тридцати процентов здоровья и около сорока выносливости. Я весь измазанный, с прилипшими листьями, снова вскочил на ноги.

«Что же делать? Как показать этой морде, где раки зимуют?» – Тварь будто издеваясь приподняла хвост и пошевелила им в приглашающем жесте. – «Черт, на шипе все ещё висит ворон. Что? Не может быть – он пошевелился?! Ворон все ещё жив? Вот это сила!»

Опнах стал медленно, поглядывая на меня подносить покрытое кровавыми перьями тело к своей страшной пасти…

– Да чтоб тебя! Чтоб ты провалилась, тварь хвостатая! – выкрикнул я в сердцах и тут меня осенило: «Граната! У меня есть граната!»

Быстро побежав, по пути выхватывая самую нижнюю земляную гранату, я бросаю её чуть в сторону от Опнаха, но так, чтобы его передние лапы попали в яму. Выкрикиваю слово-активатор моментального срабатывания, и все получается. Мне это удалось.

Моя теория сработала как надо: после активации бомбы, появилась не очень большая, но достаточно глубокая яма. Большая часть передних лап Опнаха потеряли опору, и он заскользил вниз. Я, же не останавливаясь ни на миг, успел в это время подбежать и рубануть по хвосту, отрубив жало напрочь. Вместе с отрубленным концом хвоста чудища падает и ворон. Изо всех сил оттолкнувшись от земли взвившись в прыжке, подхватываю птицу и прижимаю к груди. Полет длится недолго, перевернувшись в воздухе падаю на спину. Несмотря на то, что я по возможности сгруппировался, все равно чуть все себе при падении не отбил – в глазах на секунду потемнело. Но придя в себя, я обнаружил, что у времени уже был привычный ход. Как раз в тот момент, когда я присел и с волнением стал смотреть на яму, раздался оглушительный рёв Опнаха и земля вернулась на своё место.

– Ты мне ещё спасибо должен сказать, что я тебя «похоронил», а не оставил на обглодание зверям – сказал я, глядя на круглое пятно земли.

Тут меня словно вновь по голове ударили: «Ворон!» – Я быстро вскочил, о чем тут же пожалел – мир закружился.

– Земля, стой! – машинально произнёс уже привычную для меня по реальной жизни фразу, и присев на корточки, склонился над вороном.