Алёша Попович

Чем ближе становился терем, тем больше охранник нервничал, его руки дёргались и, в конце концов, Митяй от боли потерял сознание.

Разумеется, пыточная часть общения с бандитом претила советскому восприятию справедливости участкового, но как только он вспоминал, что Митяй напал на Алёнушку, что-то внутри него взрывалось безумием и он сам готов был разобрать воришку на детали.

— Китайская контрабанда, — недовольно пробормотал Василий Тёмный, доставая из первого тюка часть вещей.

— Ух ты, — удивился участковый, — в подвале тюков очень много. Мы сможем досмотреть корабли?

— Нет смысла, — покачал головою князь, — скорее всего, таких точек, как у Митяя, несколько и оттуда стекаются товары на один корабль. Строго к отплытию, чтобы корабль не успели досмотреть.

— Значит с остальных точек сейчас прибудет контрабанда, — резонно заметила Алёнушка, — и мы на пристани сможем отследить.

— Думаешь, кроме Митяя, были ещё прохиндеи? — покачал головою князь, — А если Митяй один и никто ничего никуда не потащит. Мы только спугнём капитана контрабандистов.

Алексей вспомнил, что Авось обещал на вечер немаленькую удачу и произнёс:

— Я бы рискнул.

Василий внимательно посмотрел на младшего лейтенанта:

— Полагаешь?

— Да.

Князь оглядел внушительную гору монет, небрежно сложенную в углу, распахнул второй тюк и присвистнул.

— Вот это да! Это же персидский товар!

— Дороже? — осторожно спросил Алексей.

— Конечно, — ответила девушка, — качество гораздо лучше, краски со временем не стираются, носится долго, удобно. В Европе настоящий бум на персидские диковинные одеяния.

— Надобно мне с вами идти, — князь задумался, — только Фёдора Петровича с собой прихватим. И людей пусть он подберёт понадёжнее.

Василий приказал охраннику сбегать за сотником и стал собираться на пристань. Одев фиолетовый кафтан, он прикрыл его плащом чёрного цвета.

Прибежавшему сотнику князь вполголоса объяснил ситуацию и тёртый калач, только кивнув, испарился, чтобы вновь появиться спустя каких-нибудь десять минут во главе пятнадцати человек. Все они также носили чёрные плащи, хорошо скрывающие фигуры.

Отряд разделился на несколько звеньев, каждое из которых добиралось в гавань своей дорогой.

Трое сыскарей шли отдельно, причём Алёнушка взяла участкового под ручку, тем самым изображая прогуливающуюся вечером парочку. Поповичу стало неимоверно тепло на душе, словно он и впрямь женился и вместе с благоверной находился на свидании.

Ни он, ни девушка, никуда не спешили, Авось, глядя на них, лишь улыбался, поэтому на пристань они попали последними. Впрочем, как раз вовремя. Притаившиеся в засаде дружинники Фёдора Петровича незаметно проследили за подводой, доверху наполненной тюками из того же материала, что мелькнул в подвале, да и в кабинете князя тоже.

— Глупо как-то, — прошептала Алёнушка в ухо участковому, — заметно же, что одна и та же партия.

— Европейцы, — проворчал Алексей, — любят во всём порядок. Или немцы или голландцы.

— Неужто в Гореловке такие образованные парни есть? — тихонько прыснула княжеская дочь, — Разбираются в географии.

Подвода подъехала к крайнему в длинной череде кораблей и мягко остановилась. Двое мужиков спрыгнули на скрипнувшие доски пристани и принялись разгружать тюки. Споро и ловко.

Находившийся на корабле матрос исчез на пару секунд и тут же вновь вернулся. Рядом с ним стоял хорошо одетый человек, махнувший куда-то в сторону рукой. По трапу сбежало с десяток матросов, они схватили тюки и понеслись обратно. Да так быстро, словно по ним вели огонь из ружей.

— Это голландский корабль, — прошептала Алёнушка.

— Чего не знаю, того не знаю, — улыбнулся младший лейтенант, — не на всё хватило образования.

Девушка опять прыснула в кулачок и прижалась к плечу Алексея. Ни дать, ни взять, парочка влюблённых.

То ли князь побоялся, что корабль сейчас уйдёт, то ли ему хватило одной подводы как доказательства, но неожиданно отовсюду повыскакивали дружинники, скинувшие чёрные плащи и бросились к кораблю. Парочка бойцов завалила мужичков с подводы, крепко связав, остальные побежали наверх.

Сверху сразу же раздалось «Поднять якорь!», но никто ничего не успел сделать.

Алёнушка толкнула участкового в бок, и они неспешно поднялись на корабль. Команда уже лежала мордами в палубу, хорошо одетый господин, оказавшийся капитаном, тряс руками и орал в лицо Василию, признав в нём главного:

— Что вы себе позволяете, я буду жаловаться великому князю!

— Конечно, — спокойно согласился Тёмный, — всенепременно жалуйтесь. Запрещённое на корабле есть?

— Ничего здесь нет!

— Обыскать, — князь повернулся к сотнику.

Один взгляд Фёдора Петровича и десяток дружинников буквально разлетелся по кораблю. Вскоре наверх были вытащены все привезённые тюки.

— Что здесь? — лениво поинтересовался князь.

— Мой товар! — запальчиво выкрикнул капитан.

На палубу вбежало несколько запыхавшихся таможенников, тут же начавших обвинять дружинников в грубом произволе. Однако, как только они увидели Тёмного, все слова мгновенно исчезли, словно отключились, а вслед за ними попытались исчезнуть и бравые служители пристани.