Алиса в Замужикалье

Кажется, они нарочно надо мной издеваются! Мало мне бед, так еще и комната номер тринадцать. Я осторожно переступила порог и огляделась. Вроде обычная обстановка: кровать, шкаф, изящный письменный столик в форме раскрытой книги, туалетный столик, уставленный цветными флаконами, возле него – приоткрытая дверь в ванную комнату.

Лепрекон распахнул дверцы шкафа. Сиротливо звякнули пустые вешалки.

– Так! Начнем тебя одевать, – он заглянул в пустой шкаф.

– В невидимые платья? – ехидно осведомилась я. – Как голого короля?

– Невидимые твои мозги, – огрызнулся он, достал из кармана зеркало и что-то зашептал, прижавшись к нему губами.

– А не жирно будет? – раздался из зеркала скрипучий голос.

Я подпрыгнула от неожиданности и попятилась назад. Ну так, на всякий случай.

– И не говори! – тяжело вздохнул лепрекон. – Самому жалко на такую дурынду материал расходовать. Одёжа – она денег стоит! – он назидательно поднял вверх указательный палец и помахал им перед моим носом.

– Эй, алё,  сорян, что влезаю в вашу беседу, но я вообще-то здесь! – я щелкнула пальцами перед его носом.

– Вот в этом и кроется корень проблемы, – прогнусавил чей-то голос из зеркала.

Вслед за голосом показалась рожица еще одного лепрекона, такого же огненно-рыжего, как Камцан, но в фиолетовом цилиндре, криво нахлобученном на патлатую башку.

Потом из зеркала показалась нога в ярко-алом башмаке, а за ней, кряхтя, вылез сам лепрекон. Через его шею был перекинут портновский метр. А все пальцы украшали золотые наперстки. Он гневно ощупал меня наглыми глазенками. Бесцеремонно схватил за руку и резко развернул. Я чуть не упала.

– Осторожнее! Не с дровами дело имеешь! – зашипела я.

– До дров ты еще не доросла, так… полешка необтёсанная, – он по-хозяйски снова крутанул меня и принялся обмерять с такой скоростью, что я в ужасе закрыла глаза, потому что голова немедленно закружилась.

– Ноги какие длинные! Это ж сколько материала на длинные платья да юбки пойдет! – проворчал портняжка, ползая у меня под коленками.

– Может, ее подпилить снизу? – предложил Камцан. – До колен хотя бы. В целях экономии бюджета академии.

Это прозвучало так убедительно, что я испуганно метнулась в сторону ванной.

– Нельзя, – вздохнул лепрекон-портной. – Противоречит уставу академии, пункт пятнадцать, параграф три: злостная порча имущества. Нас потом ректор испепелит, – он настиг меня возле двери ванной и снова принялся крутить, обмеряя.

Еще несколько минут карусельной пытки, и он, наконец, снова нырнул в зеркало. А я упала на кровать, борясь со спазмами тошноты. А также с непрекращающимся после знакомства с мытарем желанием превратить сухопутные войска в трусиках во влажнопутные.

– Принимай обновки! – прогнусавил портной из зеркала.

Оттуда в комнату полетели платья, юбки, жакеты, ботинки.

Что интересно: вещи не падали на пол, устланный мягким ковром, а так и оставались висеть в воздухе в форме колеса. Камцан ловко подхватывал их, нанизывал на вешалки и убирал в шкаф.

– На каждый день новая форма: юбочка, платьице, жакет, блузка, ботинки. По дням недели. Там все написано на ярлычках. Ох, балует вас господин ректор! Я бы вам по одной паре выдал и все. Это, – он потряс пенным кружевным платьем, – для главного отбора. Даже не думай напяливать до того.

– Для какого отбора?

– Для отбора в пару господину дракону-ректору.

Это еще не хватало! Что за отбор?

– А отбор – это мероприятие обязательное для всех? – я подхватила висящий прямо перед носом ярко-зеленый бархатный жакет.

– Отбор – для самых лучших! – Камцан выдернул жакет из моих рук. – А те, кто не пройдут, отправятся в дальние необитаемые миры. Хочешь жить среди разумных камней в пекле, где никогда не бывает дождя?

– Нет! – испугалась я.

– Вот! И я так думаю. Поэтому придется постараться, чтобы после академии, попасть в нормальный мир по распределению . Такой, как твой родной, например.

– А что мне там делать после распределения?

Лепрекон замер и вытаращил глаза. Несколько минут он просто пялился на меня, а я уже начала закипать. Что они из меня все дуру делают?

– Ты, действительно, не знаешь, куда попала? – он всплеснул руками.

– Нет. Понятия не имею.

– Чтоб мне век золота не видать! – он театрально закатил глаза. – Не понимаю, каким образом тебя признало зеркало судьбы! Ну не может же такого быть, чтобы ты была связана с ним, с зеркалом, золотыми нитями, и ничего об этом не знала!

– Может! – я почувствовала, что сейчас расплачусь от злости, вон и комната уже поплыла перед глазами.

Нормальные девушки, нежные цветки и чистые родники, плачут от обиды. Я плачу от злости. И вся эта ситуация меня уже начала сильно затр… авливать.

Лепрекон посмотрел на меня, вздохнул и нарочито терпеливо сказал:

– Ты в Академии Судьбы! Ты сама будешь работать судьбой после окончания учебы!

У меня подкосились ноги и я плюхнулась на кровать.

– Чьей судьбой? – губы внезапно так пересохли от волнения, что с трудом шевелились.