Алиса в Зазеркалье

Вернувшись к столу со своей находкой, Алиса увидела, что Король уже пришёл в себя и разговаривает с Королевой испуганным шёпотом, так что едва можно разобрать слова.

– Уверяю вас, дорогая: я похолодел аж до мозга костей.

– Откуда у вас мозг? – хмыкнула Королева.

– Ужас, который испытал в тот момент, – продолжал Король, – я никогда, никогда не забуду.

– Тотчас же забудете, – возразила Королева, – если не опишете случившееся в своей записной книжке.

Алиса увидела, как Король вытащил из кармана огромную записную книжку и принялся что-то записывать.

Повинуясь внезапной мысли, Алиса ухватила кончик карандаша, который поднимался над его плечом, и начала писать за него.

Бедный Король сидел озадаченный и смущённый, пытаясь справиться с взбесившимся карандашом, но куда там… В конце концов он сдался и вздохнул:

– Дорогая, мне положительно необходим более тонкий карандаш. Я совершенно не в состоянии управлять этим. Он пишет какие-то странные фразы – я и не думал писать ничего подобного.

Королева с любопытством заглянула в книжку, где Алиса написала: «Белый Конь съезжает вниз по кочерге. Он очень плохо держится».

– Что-то не похоже на запись об испытанных вами ощущениях.

Наблюдая за Белым Королём, в любой момент готовая обрызгать его чернилами, если он опять упадёт в обморок, Алиса взяла лежавшую на столе книгу и перевернула несколько страниц.

– Какой-то странный язык, я ничего не понимаю, – удивилась девочка, но тут же сообразила, что читать следует с конца строки – ведь изображение-то зеркальное.

Алиса поднесла книгу к зеркалу, и её взору предстала поэма.

ВЕРЛИОКА

Было супно. Кругтелся, винтясь по земле,
Склипких козей царапистый рой.
Тихо мисиков стайка грустела во мгле,
Зеленавки хрющали порой.

– Милый сын, Верлиоки беги как огня,

Бойся хватких когтей и зубов!
Бойся птицы Юб-Юб и послушай меня:
Неукротно свиреп Драколов.

Вынул меч он бурлатный тогда из ножон,

Но дождаться врага всё не мог
И, в глубейшую думу свою погружён,
Под ветвями Тум-Тума прилёг.

И пока предавался он думам своим,

Верлиока вдруг из лесу – шасть!
Из смотрил его – жар, из дышил его – дым,
И, пыхтя, раздыряется пасть.

Раз и два! Раз и два!.. Окровилась трава…

Он пронзил Верлиоку мечом.
Тот лежит неживой… а с его головой,
Окоропясь, полетел он скачом!

– Сын, ты зло погубил, Верлиоку убил!
Обними меня – подвиг свершён.
Мой Блестянчик, хвала!.. Урла-лап! Курла-ла!.. —
Зауракал на радости он.

Было супно… Кругтелся, винтясь по земле,

Склипких козей царапистый рой.
Тихо мисиков стайка грустела во мгле,
Зеленавки хрющали порой.

– Ничего себе стишки, – закончив чтение, проговорила Алиса. – Почему-то только трудно что-либо понять… – Она не хотела сознаться даже себе самой, что не поняла ни словечка. – Голова наполнена мыслями, но разобраться, что к чему, я не могу. Во всяком случае, кто-то кого-то вроде бы убил.

Тут она вспомнила, что намеревалась осмотреть весь дом, а потому следует поторопиться, а то можно и не успеть. Для начала она решила заглянуть в сад.

Алиса быстро покинула комнату и побежала вниз по лестнице… собственно, не побежала: это было такое новое изобретение – чтобы очутиться сразу внизу, достаточно положить руку на перила, и легко слетаешь вниз, не касаясь ногами ступенек. Таким же образом она пролетела через прихожую и вылетела бы прямёхонько в дверь, если бы не ухватилась за косяк. У неё немножко закружилась голова от столь стремительного полёта, и она даже обрадовалась, что может опять двигаться как обычно.

Глава вторая Сад живых цветов

С вершины холма сад наверняка можно рассмотреть гораздо лучше, – подумала Алиса. – А вот и тропинка, которая ведёт прямо наверх…»

После того как ей пришлось сделать несколько крутых поворотов, Алиса засомневалась, что доберётся до вершины, а тропинка и вовсе превратилась в серпантин.

– Прямо штопор, а не тропинка! Так я, пожалуй, попаду опять в дом… Попробуем с другой стороны…