Алиса в Зазеркалье (с Цветными Иллюстрациями)

— Смешнее всего было то, — рассказывала потом Алиса сестре, — что я и не заметила, как запела: «Вот идем мы хороводом…» Не знаю, когда я начала, но пела, верно, очень, очень долго!

Братцы были толстоваты: скоро они запыхались.

— Четыре круга — вполне достаточно для одного танца, — пропыхтел Труляля.

Они остановились так же внезапно, как и начали; музыка тут же смолкла.

Братья разжали пальцы и, не говоря ни слова, уставились на Алису; наступило неловкое молчание, ибо Алиса не знала, как полагается начинать беседу с теми, с кем ты только что танцевала.

— Нельзя же сейчас вдруг взять и сказать: «Здравствуйте!» — думала она. — Так или иначе, но здороваться уже поздно.

— Надеюсь, вы не очень устали? — спросила она, наконец.

— Ни в коем разе! — отвечал Труляля. — Большое спасибо за внимание!

— Премного благодарны! — поддержал его Траляля. — Ты любишь стихи?

— Д-да, пожалуй, — ответила с запинкой Алиса. — Смотря какие стихи… Не скажите ли вы, как мне выйти из лесу?

— Что ей прочесть? — спросил Траляля, глядя широко открытыми глазами на брата и не обращая никакого внимания на ее вопрос.

— «Моржа и Плотника». Это самое длинное — ответил Труляля и крепко обнял брата.

Траляля тут же начал:

Сияло солнце в небесах.

Алиса решилась прервать его.

— Если этот стишок очень длинный, — сказала она как можно вежливее, — пожалуйста, скажите мне сначала, какой дорогой…

Траляля нежно улыбнулся и начал снова:

Сияло солнце в небесах,
  Светило во всю мочь,
Была светла морская гладь,
  Как зеркало точь-точь,
Что очень странно — ведь тогда
  Была глухая ночь.

И недовольная луна
  Плыла над бездной вод,
И говорила: «Что за чушь
  Светить не в свой черед?
И день — не день, и ночь — не ночь,
  А все наоборот».

И был, как суша, сух песок.
  Была мокра вода.
Ты б не увидел в небе звезд —
  Их не было тогда.
Не пела птица над гнездом —
  Там не было гнезда.

Но Морж и Плотник в эту ночь
  Пошли на бережок,
И горько плакали они,
  Взирая на песок:
— Ах, если б кто-нибудь убрать
  Весь этот мусор мог!

— Когда б служанка, взяв метлу,
  Трудилась дотемна.
Смогла бы вымести песок
  За целый день она?
— Ах, если б знать! — заплакал Морж, —
  Проблема так сложна!

— Ах, Устрицы! Придите к нам, —
  Он умолял в тоске, —
И погулять, и поболтать
  Приятно на песке.
Мы будем с вами до утра
  Бродить рука в руке.

Но Устрицы преклонных лет
  Не выплыли на зов.
К чему для странствий покидать
  Страну своих отцов?
Ведь можно дома в тишине
  Прожить в конце концов.

А юных Устриц удержать
  Какой бы смертный мог?
Они в нарядных башмачках
  Выходят на песок.
Что очень странно — ведь у них
  Нет и в помине ног.

И, вымыв руки и лицо
  Прохладною водой,
Они спешат, они ползут
  Одна вослед другой
За Плотником и за Моржом
  Веселою гурьбой.

А Морж и Плотник шли и шли
  Час или два подряд,
Потом уселись на скале
  Среди крутых громад,
А Устрицы — все до одной —
  Пред ними стали в ряд.

И молвил Морж: «Пришла пора
  Подумать о делах:
О башмаках и сургуче.
  Капусте, королях,
И почему, как суп в котле,
  Кипит вода в морях».