Алиса в Зомбилэнде (ЛП)

Фиолетовые глаза пронзили меня до глубины души, и он сказал:

— Что ж, время покажет. Теперь, думаю, я дал тебе достаточно пищи для размышления. Почему бы тебе не поспать, а утром мы продолжим.

* * *

Плохая новость: мы так и не продолжили утром, потому что к тому времени Коул уже уехал. Никто не сказал мне куда. Худшая новость: меня вез домой недовольный Лёд, о, а у него было много причин для недовольства.

Сначала мы ехали в полной тишине. И мне следовало наслаждаться этой тишиной, пока появилась такая возможность. Вместо этого, я начала изучать небо. И увидела длинную голубую полосу, мягко светящееся солнце, одно облако в форме чайника, второе в форме кресла-качалки и третье в форме…

Нет. Нет, нет, нет. Только не сейчас. Не сегодня. Не с лучшим другом Коула и парнем Кэт, которые то встречаются, то расстаются. Но правду отрицать нельзя. Толстый белый кролик смотрел на меня сверху вниз.

Разум подсказывал сохранять спокойствие, но страх твердил, что Лёд вот-вот разобьется и погибнет.

— Езжай медленнее! — вскрикнула я и мысленно начала молиться. "Отец небесный, я знаю, что не всегда вела себя хорошо".

— Ты хочешь, чтобы у меня лопнули барабанные перепонки? — проворчал он.

"И я очень сожалею об этом, Господи, очень сожалею".

— Я серьезно. Сбавь скорость, или я выпрыгну. Клянусь, сделаю это. — "Спаси нас сегодня, и я буду вести себя лучше".

— Как будто меня это волнует.

— Тогда начну болтать без остановки, пока твои уши не свернуться, спасаясь от звука моего голоса. И не думай, что я шучу. Мои уши когда-то сделали это. — "Я буду вечно благодарна тебе, Господи. Никто и никогда не будет так благодарен тебе, как я. Аминь".

Лёд бросил на меня хмурый взгляд, который вполне подходил его имени, но все-таки сбавил скорость.

— Вот. Довольна?

— Спасибо, — сказала я, но остальную дорогу была напряженной. Но удивительное дело! Через некоторое время мы добрались до моего дома. Живые. "Спасибо тебе, Господи. Спасибо тебе, спасибо тебе".

Припарковавшись на улице у дома моих бабушки и дедушки, Лёд повернулся ко мне.

— Коул сказал, что мы не можем кричать на тебя, поэтому я хочу, чтобы ты обратила внимание на спокойствие моего голоса.

— Ты шутишь?

— Я никогда не шучу.

Также говорил и Коул. Ничего себе. Не могу поверить, что Коул пошел на такие жертвы ради меня. Он ушел, не сказав ни слова, вероятно, чтобы не отвечать на вопросы; как будто его действительно волновало, что со мной случилось. Но, должна признать, мне было любопытно, что он сделает, если его друзья действительно накричат на меня… и я была потрясена тем, что его друзья слушались.

— Так ты заметила мой тон или нет? — настаивал Лёд.

— Заметила.

После этого начались угрозы, что, если я расскажу кому-нибудь о случившемся, даже Кэт, буду поджарена до чертиков. Плевать. Я только что пережила поездку на машине после того, как увидел кролика. Более того, Лёд был человеком, а не зомби, и ему мешал Коул. Он ни за что не пойдет на это.

— Кажется, ты мне уже говорил об этом, — заметила я.

— Тогда позволь повторить еще раз. — И он повторил. Еще три раза, его голос менялся от едва сдерживаемой ярости до снисходительности.

Когда он закончил третий раунд угроз, я сказала:

— Почему бы тебе не рассказать мне, что тебя действительно беспокоит, а? Однажды ты был не против меня, но теперь терпеть меня не можешь.

Он запустил руку в свои волосы.

— Не знаю, что ты с ним сделала. Я имею в виду, ты сексуальная, да, и ты кажешься достаточно милой, но он обычно не защищает новичков. И те ваши видения — это странно. Я просто не доверяю тебе. Я усвоил урок о таких людях, как ты.

— Надеюсь под "такими людьми, как я" ты подразумеваешь замечательных и заботливых.

Лёд задумался, но в конце концов сказал:

— После всего сказанного ты только это хочешь мне сказать?

Я не знала, как относиться к тому факту, что он и Коул одинаково реагировали, когда дело касалось меня.

— Да.

— Ты просто девчонка.

Я расширила глаза в притворном удивлении.

— Не может быть. Ты уверен?

Снова вздохнув, он потер татуировку на запястье.

— Маккензи была права. Ты не подходишь на роль охотницы.

Прежде чем он успел понять мои намерения, я ударила его. Мои больные, распухшие костяшки пальцев врезались в его скулу, отбросив его голову в сторону. Боль пронзила мою руку, но я прикусила язык, чтобы не застонать.

— Ты что-то сказал?

Он выпятил челюсть, потер покрасневшую кожу… и медленно усмехнулся.

— Ладно, теперь я понимаю, почему ты нравишься Коулу. Ты хуже Кэт. И не смей спрашивать у меня, кто ему больше нравится, ты или Маккензи, запомни, я не говорю о его чувствах, ее чувствах, твоих чувствах или о чьих-либо еще. Поняла?

Я и так знала, что далека от нормы, а сейчас получила доказательство. Пока он рассказывал, я перескочила от "Кэт" к "чувствам" и "дерьму" и собрала несколько кусочков головоломки "Кэт против Льда и Трины".

— Думаю, ты никогда не изменял Кэт. Что тогда… произошло? В ту ночь, когда ты ей звонил, тебя ранили?

— Да, ранили. — Это все что он мне ответил.