Алистер Кроули

Кроули — рупор общества, целью которого, казалось бы, было достижение религиозного экстаза с помощью церемониальной магии.

Доктор Модсли определяет экстаз или самадхи как квазиспазматическое выделение особого участка мозга. Уильям Индж определяет экстаз как видение, исходящее от нас самих, когда сознательная мысль прекращается. Но как бы вы ни относились к экстазу, нет никаких сомнений в том, что это неотъемлемая часть истинного религиозного чувства. Кроули говорит: «Истинная церемониальная магия полностью направлена на достижение этой цели и представляет собой великолепную гимназию для тех, кто еще не закончил умственное обучение». Действием, словом и мыслью, как по количеству, так и по качеству, постоянно указывается один объект церемонии.

Кроули был творцом, плодовитым и оригинальным. Как любой творец, он хотел, чтобы о нем судили по его плодам. Биограф должен поместить «плоды» в контекст «древа» жизни субъекта. Однако создать дерево было непросто. Репутация Кроули исказила его историю. Эта биография направлена на исправление искажения, признание Кроули крупным мыслителем, столь же значительным, как Фрейд или Юнг, с культурным статусом, отмеченным пятью основными достижениями:

Избегая сложностей теософского движения Блаватской, Кроули систематически объединял западные и восточные духовные и эзотерические традиции. Его система объединила эзотерические философии Индии, Китая, Ближнего Востока и Европы в красивую систему философского реализма и практической эффективности.

Кроули ввел науку и психологию в мистицизм и магию, изменив восприятие этих часто малоизвестных традиций. «Цель религии, метод науки» было девизом его учения, объединяя области, которые сегодня многие люди все еще считают отдельными или противоречащими друг другу. Система Кроули представляла собой настоящий прорыв в анналах западной эзотерики благодаря радикальному скептицизму. Он продемонстрировал, как освободить духовные исследования от суеверий и догматизма.

Кроули продемонстрировал эмпирическую основу духовных достижений, независимую от организованной религии. Это освобождение духовной мысли дало возможность исследовать духовные явления в научном духе. Независимо от личных убеждений, экспериментальный подход Кроули демонстрирует, что определенные явления происходят, следуя повторяющимся образцам, как и в любой другой области доказуемой науки. Результаты следует анализировать объективно и скептически.

Кроули ввел принцип относительности в магию и мистицизм. Культурная обусловленность формирует символы духовного опыта; состояние души обуславливает опыт. Он писал, что йог получает такое же удовольствие, двигая ногой, как миллионер от недели, проведенной в Нью-Йорке.

Кроули был пионером свободного сексуального обучения и первым полностью современным магом. Он вернул сексуальную алхимию розенкрейцерской традиции и продемонстрировал социальные и духовные последствия сексуальной и духовной революции.

Короче говоря, Кроули экспериментально синтезировал мистицизм, магию и науку. Кроули проанализировал природу сознания задолго до того, как бихевиоризм начал работать на этом хваленом «последнем рубеже» науки. Он уже поставил свой флаг на периферии научных спекуляций. Кроули знал, что какое-то примирение науки и сущности религии возможно и необходимо, если человечество хочет избежать катастрофы, которую он считал вероятной, но не неизбежной.

Интеллектуальная серьезность Кроули может удивить тех, кто сталкивался с ним через поп-культуру. С другой стороны, понять Кроули было непросто. Оскорбленный и преследуемый при жизни, он теперь касается нашего мировосприятия и моральных тревог. Его точка зрения иногда вневременная, «современная», часто опережающая свое время. Возможно, есть аспекты, которые мы еще не видим.

Бисексуал, Кроули широко экспериментировал с сексуальными техниками, выступая за сексуальную революцию, которая только началась. Он выступал за полное освобождение женщин от второстепенного статуса в викторианскую и эдвардианскую эпохи, налаживая творческую дружбу с удивительно большим их количеством, даже приписывая свой блестящий трактат «Магия» женщине, с которой он жил. Можно ли представить, чтобы такое делали Том Стоппард или Мартин Эмис?